Семь троп Питера Куинса. Макс Брэнд

что ты хотел сказать?

      Питер не имел ни малейшего представления, что надо говорить. Он попросил ее выйти на улицу только для того, чтобы проверить, послушает ли она его хоть капельку. И вот она перед ним – что же ему теперь делать?

      – Отойдем подальше! – попросил Питер. – А то услышат.

      – Смеешься! – рассердилась девушка. – Видно, тебе нечего сказать!

      – Неужели? – неизвестно почему рассмеялся он. Но увидел, что смех оказался действеннее слов. Он до того заинтриговал Мэри, что та сдалась.

      – Ты какой-то чудной, – пожала она плечами. – Что у тебя на уме?

      – Ты, – заявил Питер.

      Они нашли достаточно уединенное местечко в уголке, за двумя большими и несколькими молодыми деревцами. В свете звезд девушка казалась ему красавицей. Кто бы мог подумать, что какой-то год назад она выглядела гадким утенком! У Питера сладко затрепетало сердце. Он увел ее просто потому, что так хотелось, а вот теперь?

      – Ты совсем не такой, как другие, – заговорила она. – Я не поверила своим глазам, когда увидела тебя на танцах.

      – Никак не мог удержаться. Знал, что ты будешь там!

      А сам внутренне смеялся – представляя, что она невольно начинает верить.

      Какая же она дурочка и какой он дважды дурак, когда так страшился девчонок, если они все такие же, как она!

      – Знаешь что, Мэри? – произнес он изменившимся голосом, так что она даже чуть отстранилась.

      – Что? – затаив дыхание, прошептала девушка.

      – Когда сквозь листья падает свет…

      – Ну?

      – … ты в нем такая красивая…

      – Ты… ты… ты дурачок, Питер!

      – … что я тебя даже немножко боюсь, честное слово!

      – Питер Куинс!

      – Я серьезно. Понимаешь, что я сейчас чувствую?

      – Похоже, ты готов сморозить какую-нибудь глупость, Питер. Но все равно говори.

      – Я словно вижу счастливый сон и боюсь пошевелиться или заговорить, иначе проснусь и снова окажусь в углу зала рядом с миссис Барфитт.

      Она еле слышно засмеялась, но так счастливо, что Питеру подумалось, неужели он может доставить столько радости. Он решил испытать ее и, шагнув ближе, взял руки Мэри в свои. У нее задрожали пальцы, но рук она не убрала, и Питеру казалось, что он завладел частичкой ее ума и души.

      – Похоже, ты уже не боишься проснуться, Питер.

      – Скажи, что ты хотя бы наполовину так счастлива, как я.

      – Питер Куинс, где ты научился говорить девушке такие слова?

      – Я собирался говорить тебе другие слова, Мэри. Но они вылетели у меня из головы. Я лежал по ночам, думая, что тебе скажу…

      – Все это правда, Питер? Ты действительно давно обо мне думаешь?

      – Уже много месяцев.

      – И ни разу не взглянул в мою сторону?

      – Я думал, что это нечестно… из-за Билли.

      – Билли не в счет. Знаешь, почему я встречалась с ним? Он мне рассказывал о тебе, Питер!

      «До чего же ловкая лгунья, – усмехнулся в душе Питер. – В воскресенье она же называла меня