Русская литература с древнейших времен до начала XX века. И. О. Родин

изучении литературы как в школе, так и при сдаче экзаменов в ВУЗ; вместе с тем, в учебное пособие были введены сведения, имеющие к литературе опосредованное отношение, но крайне важные для изучения предмета. Например, перед разделом, посвященном творчеству Грибоедова, и обзором, в котором рассказывается о западниках и славянофилах, даются выдержки из «Философических писем» Чаадаева, первого русского историософа, ярчайшего представителя западников и прообраза Чацкого в бессмертной русской комедии. В разделе, посвященном литературе начала XX века, даются выдержки из программных работ таких мыслителей, как Ницше и Бердяев, оказавших большое влияние на развитие мысли того времени, а соответственно, и литературу. Для того, чтобы представить литературу не в виде разрозненной картины, но как процесс, в учебном пособии даются краткие литературные обзоры, широко представлено творчество прозаиков и поэтов XIX века. По подбору материала пособие было расчитано на то, чтобы все сведения, требующиеся для изучения литературы в школе и при поступлении в ВУЗ, нашли в нем отражение.

      «Функциональность» предполагает жесткую структурированность материала, разграничение тем и предметов, чтобы в любой момент в кратчайшие сроки можно было найти нужный материал. Пособие в первую очередь учит методике работы с информацией, указывает направления, пути, в которых должен происходить поиск. Помимо изучения литературы в процессе учебы, пособие не в меньшей степени ориентировано и на подготовку к экзаменам, когда возникает необходимость в сжатые сроки вспомнить весь изученный материал. В пособии в сжатом виде дается краткое содержание всех произведений, составляющих школьную программу. Входят туда и конспекты программных критических статей, приводятся тексты стихотворных произведений – то есть все то, что может понадобиться школьнику или абитуриенту в процессе учебы и особенно сдачи экзаменов.

      Хотелось бы отметить, что чтение крат ких (хотя и довольно подробных) содержаний произведений не заменяет прочтение самого произведения. «Войну и мир» или «Преступление и наказание», конечно же, следует читать в полном объеме в процессе изучения предмета. Краткое же содержание может помочь при подготовке к экзамену (или уроку), когда надо вспомнить прочитанное ранее и систематизировать свои знания. Именно в подобных случаях данное учебное пособие способно заменить целую гору литературы (которую обычно школьники или абитуриенты вынуждены «проглатывать» перед экзаменом).

      «Адресность» означает, что пособие рассчитано именно на школьников и абитуриентов – то есть подача материала осуществляется вполне доступным для них языком и не содержит «академических» выкладок. В пособии также приводятся новые гипотезы, различные взгляды на тот или иной предмет, что делает чтение пособия само по себе интересным, а также наглядно демонстрирует, что однозначных мнений о чем бы то ни было, как правило, не существует и что главным в анализе любого художественного произведения в первую очередь является способность логически и независимо мыслить.

      И, наконец, «цельность». Этот пункт предполагает: во-первых, то, что литература должна рассматриваться как процесс, не прерывный и внутренне взаимообусловленный. С целью представить литературу именно как процесс, в пособии был, например, существен но расширен обзор древнерусской литературы, введены сведения о новых исследованиях по проблеме существования письменности на Руси в докириллическую эпоху. Такие произведения, как «Повесть временных лет» или «Слово о полку Игореве», входящие в школьную программу, рассматриваются в пособии именно как часть общелитературного процесса. Введен в пособие также и краткий обзор древней славянской мифологии, который, с нашей точки зрения, необходим как для адекватного восприятия произведений русского фольклора, так и для анализа многих авторских произведений, в которых часто используются мифологические образы и сюжеты. Во-вторых, требованиям «цельности» подчиняется не только литература как некий процесс, имеющий свою логику развития, но и отдельные ее составляющие – творчество того или иного автора, существование того или иного литературного течения или метода. Другими словами, для того чтобы обусловить внутреннюю логику чего-либо, мы должны дать некую концепцию творчества автора, литературного течения и т. п. Безусловно, предлагаемые нами концепции, впрочем, как и любые другие, могут быть оспорены. И это закономерно, так как процесс познания бесконечен, и возникновение новых теорий, отрицающих предыдущие, – лишь отражение диалектического развития мысли, залог постоянного движения вперед. Поэтому, предлагая ту или иную концепцию творчества автора, мы вовсе не претендуем на некую догматичность или «окончательность». В предлагаемых концепциях нас в первую очередь интересовало их методологическое значение. Дело в том, что факты, объединенные на основе некой концепции, об щей идеи, утрачивают дискретность и превращаются в систему. А систематизированные знания всегда усваиваются лучше, нежели дискретные, не связанные логически. Подобно тому, как миф в древние времена логически и эмоционально объединял в себе многие, порой очень разные, сведения о мире, представляя Вселенную как некое органичное целое, так и любая концепция, по существу, – миф, пытающийся объединить и примирить отдельные части в пределах единого целого. В свете сказанного,