Ночь. Виктор Мартинович

По Грушевке на них рассекать не имеет смысла – муниципалия слишком маленькая, все дистанции легко покрываются неспешным шагом.

      – Вы откуда? – спросил велосипедист, стоявший ближе ко мне.

      – Из Грушевки, иду на юг. – Язык слушался меня неохотно.

      – Мы из Центра. Получили благословение короля на разведку территорий на юге! – пояснил тот.

      – Мы рассудили, что чем дальше на юг, тем должно быть теплей, – бодро вступил третий.

      – У нас же котельной нет, как у вас, счастливчиков! Экономики – никакой, торговли – никакой, уголь купить не на что. Сожгли все, что можно было сжечь. Королевский дворец стоит холодный. Топим досками разобранных полов и балками перекрытий из сталинок.

      – А мы с юности вместе на велосипедах. Всю Беларусь объехали! – подхватил новый голос. Они были такие позитивные, что даже обидно стало, что именно они меня насмерть перепугали. – И вот мы решили. Если дороги остались, надо посмотреть, что на юге делается.

      – В разведку пошли! Король разрешил!

      – Велоразведчики! – похвалился один из них (я уже запутался, кто говорит, столь одинаково бодрыми они казались).

      – Рыскуны! – поправил третий. – Есть такое древнее слово для тех, кто идет вперед: рыскун!

      – Напугали вы меня, рыскуны! – честно признался я.

      – Так мы же безобидные! – начали на разные голоса уверять они. – Мы даже без оружия. Зачем нам оружие? – недоумевал первый.

      – Вот и я считаю, зачем нам оружие? – подхватил второй.

      – Мы же на великах, нас не догонишь! – засмеялся третий.

      – Что странно, в ту сторону дорога вообще не протоптана. А это юг! Нам всем надо двигать туда! Из наших снегов!

      – А пса как зовут?

      – А вы тоже без оружия?

      – А почему вы не на велосипеде?

      – А можно собаку погладить?

      – Она не кусается?

      Я не успевал отвечать на вопросы. Гердочка, испуганная их напором, отступила мне за спину и наблюдала за мельканием световых пучков из-за моих ног. Из чего мы все сделали вывод, что собаку гладить нельзя и она очень даже кусается.

      – У меня есть карта с обозначениями бывалого Шахтера, – сообщил я о самом главном. – Из нее следует, что все дороги еще проходимые. По проспекту выедете на кольцевую, это должна быть широченная шестиполоска с хорошим покрытием. Второй большой съезд с кольца направо ведет строго на юг. По крайне мере, юг был там, когда создавали карту.

      – Он думает, у нас нет карты! – не без иронии воскликнул один из голосов. Говоривший направил налобный фонарь на руль велосипеда – к нему был прикреплен заламинированный атлас.

      – Он думает, мы не знаем, как попасть на юг! – с той же интонацией откликнулся второй.

      – Он не поверил, что мы когда-то объехали всю Беларусь вдоль и поперек! – обратился к остальным третий.

      – Ну, хорошей дороги вам! Берегите себя! – оборвал я их гогот. Хотел пожелать им чего-нибудь доброго, например, «энергии