Второй станет первым. Рассказы из бассейна. Рахиль Гуревич

теперь водить Настю в бассейн?

      − Не волнуйся, − давала бабушка внучке инструкции по телефону. – Марс на центральной оси, Венера в пятикомнатной, звёзды говорят, что всё будет млечным путём.

      Кукубаева начала догонять Филимонову на тренировках. Папа Кукубаевой вдохновился, воодушевился и решил сделать благородный жест достойный джентльмена: водить на тренировку заодно и подружку дочери.

      В школе Филимонову знала вся началка. Вася ходил в бассейне в одну группу с Филимоновой, и учился в одной с ней школе, на класс ниже, но Филимонова не зазнавалась, со всем здоровалась – на переменах только и успевала отвечать на приветствия. Вася передавал Филимоновой, когда тренировки отменялись или отменялось ОФП, или время сеансов переносилось. Вася очень переживал за Филимонову. Он говорил:

      − Ты так быстро плаваешь, но ленишься. Тебя уже Кукубаева доставать начала. Но я-то помню, как в том году ты меня обгоняла. Ты же лучше всех.

      − Конечно я лучше всех, − загадочно улыбнулась Филимонова и откинула волосы. – А ты как дурак какой-то: в вязаной шапке на ОФП да ещё в жару и мобильник у тебя отстой – кнопочный. Это у тебя основной телефон?

      − Эх, − разочарованно махнул Вася. – Кто о чём, а ты всё о телефоне.

      − Ничего себе, – Филимонову передёргивало от возмущения. – В этом глупом бассейне девочки не делают себе причёски, а мальчишки в жару натягивают на бОшки шапки и капюшоны. Так ещё и ватки в ушах. Больные все какие-то.

      И Вася один единственный из всех знакомых Насти понял, что она в глубине души переживает из-за того, что на новогодних соревнованиях плыла не быстро. Вася ей сказал:

      − Я видел, как ты плыла сто-брасс. Очень здорово. Я бы так не смог.

      И Вася не кривил душой, у него действительно брасс совсем не получался. Он сказал это, чтобы подбодрить Филимонову, чтобы она ни в коем случае не переживала, а продолжала тренироваться. Но по грустному неловкому лицу Филимоновой Вася понял: она всё понимает и ей неприятен разговор, ей неприятен человек, который напоминает ей о проигрыше.

      Дальше Филимонова проигрывала всё больше, стала проигрывать даже Кукубаевой. И чем больше проигрывала, тем меньше появлялась на тренировках.

      А на следующий год Филимонову и Кукубаеву перевели к другому тренеру. Это было равнозначно отчислению. К тренеру Ленивцевой переводили самых отстающих детей, ну просто, чтобы не выгонять сразу, чтобы наплавались и сами ушли. Тренер была доброй-доброй с малышами, а детям постарше разрешала свободное плавание—что хотите, мол, то и делайте: плавайте, ныряйте, брызгайтесь, а у меня голова болит, я тут за столиком посижу, понаблюдаю.

      Дети из абонементных групп, которые раньше прятались от тренеров в туалетах и раздевалках, просиживали там все сорок пять минут сеанса, узнав о таком волшебном тренере, заявляли родителям: «На следующий месяц только к Ленивцевой. К ней или ни к кому!» И мамы абонементных детей были довольны: ребёнок отдыхает от нервной обстановки в школе, расслабляется в воде и уже через год начинает плавать без нарукавников.