Ловушка для Хамелеона. Андрей Глебов

чувство голода и выкурив после завтрака сигарету, Русанов стал готовиться к предстоящей консультации по истории. Достав вопросник и общую тетрадь в 48 листов, он сунул во внутренний карман пиджака шариковую ручку. Сборы были недолги.

      – Максим, ты историю хорошо знаэшь? – Керашвили расчёсывал пробор, любуясь орлиным ликом в зеркало.

      – Основные даты и события. Боишься, что провалишь?

      – Я нэ боюсь! Зачэм? – тбилисец шумно продул зубья расчёски и сунул её в нагрудной карман. – Я знаю, я экзамэн сдам!

      – Откуда такая уверенность, Заза?

      Керашвили нагнал на себя туманную таинственность кавказского хребта, а затём выпустил облачко мудрости горского долгожителя.

      – У меня талисман! Понимаэшь? – он бережно провёл своей волосатой ручищей по томику «Витязя в тигровой шкуре». – Мне это отэц подарил, когда узнал, что я поеду поступать в Москву! А отцу – его отэц! Вот!

      – Фамильная ценность. – резюмировал Русанов.

      – Балшая цэнность! Тут эсть такиэ слова, которыэ как молитва помогут!

      – Прочитал как заговор от напасти и пронесло? Так что ли?

      – Что-то примэрно вродэ! – Керашвили поболтал в воздухе лохматой дланью. – Жалко, ты по-грузынски нэ понимаэшь, – он ласково погладил обложку и аккуратно положил реликвию в верхний ящик тумбочки. – Пойдём, покурим?

      – Я уже.

      – У меня «Мальборо»!

      – Да хоть сигары от Фиделя!

      Керавшвили задержался на пороге, осмысливая фразу Русанова, но цепь его интеллектуальных манёвров разорвал таран Джаббарлы, произведённый яйцевидной головой в возникшее на пути препятствие.

      – Вьи-и-и! – взвизгнул франт, наткнувшись на препону, и слетел с порога вниз, едва не грохнув оземь. – Пропусти, Заза!

      – Куда так нэсёшься? – Керашвили вышел наружу, поправляя на пупе рубаху. – Гонятся за тобой? – он окинул взглядом плац, но ничего подозрительного не обнаружил.

      – На консультацию спешу! – крикнул бакинец и скрылся в вагончике.

      Керашвили изумился и сверился с часами. В запасе была ещё добрая четверть часа.

      Джаббарлы, понятное дело, соврал. Наколка – друг чекиста! Влетев в коморку на пушечном ядре острой потребности, он раскрыл свою тумбочку и, пошарив в ней рукой, издал звук раздосадованного грифа, из-под носа которого гиена утащила его законную добычу.

      Ругнувшись по-азербайджански, он крутнулся юлой на каблуках белых остроносых туфель и замер, вцепившись зрачками в тетрадь Русанова. Резко, словно желая нанести укол шпагой, он выбросил вперёд правую руку и засипел.

      – Дай, а?!

      – Чего? – Русанов, пока не совсем понимал, что именно у него не то требуют, не то просят.

      – Тетрадку! – тонкие пальцы нетерпеливо затряслись в энергичном треморе.

      – Зачем?

      – Надо! – напыжился бедняга. – Или листок вырви!

      Русанов начал понимать суть беспочвенных притязаний на его личную собственность.

      – На клапан надавило?

      – Слушай,