.

документу большой палец.

      Лазовский приложил палец к бумаге, и в тот же миг над креслом, где сидел человек, мелькнула голова в сизом сиянии, и раздался голос:

      – Не видать тебе рая, гнусный человек!

      – Господи! Прости меня! – встрепенулся Лазовский и тотчас услышал за дощатой перегородкой какой-то шум – словно кого-то шмякнули о стену, после чего завопил мужской голос:

      – Не надо! Я сам расскажу!..

      За стенкой, вероятно, пытали человека. Лазовский сделал над собой усилие и проснулся, трясясь от страха, с одеялом вокруг шеи. Он принялся бормотать молитву, из которой помнил лишь самую суть: «Отче наш, иже еси на небеси…»

      Придя в себя, он сел в кровати и осмотрелся, блуждая взглядом по стенам. Никаких пыточных инструментов, слава богу, не было и в помине. Подобные сны стали случаться с ним часто, хотя он не пил, не курил, не жевал и не нюхал. Лазовский был мент старой закваски, когда было за счастье распить бутылку после работы и разбежаться…

      Он был мент, правда в запасе…

      – Не сон, а просто ужас какой-то, – говорил утром Лазовский, сидя на кухне и прихлебывая кофе. – Ехал вроде как на машине – и на тебе! Попал в ДТП! А потом угодил в разборку. Даже боюсь сказать, куда…

      Металлический грохот за окном не дал закончить рассказ. Георгий выглянул на улицу: чья-то легковая машина, перелетев при повороте через бордюр, описала возле дома дугу, вернулась на дорогу, скакнув через бордюр, и остановилась в отдалении.

      – Приехал! – воскликнул Георгий.

      Водитель выбрался наружу, на зыбких ногам обошел машину, опустился на колени и заглянул под нее.

      – Ирина, смотри! – крикнул Лазовский жене. – Ну, сволота! В квартиру едва не заехал, паскуда!.. Хорошо, что хоть дом на бугре!

      Ирина прибежала на кухню.

      – Где? Кто?

      – Под машину смотрит! Ага, заглядывай теперь, сучий потрох.

      «Потрох» тем временем сел на бордюрный камень, обнял руками голову и так сидел, раскачиваясь.

      – Еще только семь, а он уж нахрюкался! – поражался Лазовский.

      – Ешь, а то на работу опоздаешь! – напомнила Ирина.

      – Он же к нам едва не заехал!

      – Ты еще полицию вызови! Ты же любишь у нас…

      – Будь у меня время, я рассказал бы ему о ПДД. Я бы ему пришил уши на затылок.

      Лазовский допил кофе и отправился в ванную. Прополоскав во рту, он утер лицо и направился в туалет – в мочевом пузыре с утра опять накопилось.

      Облегчился, вышел в коридор и стал собираться. Время уже поджимало, а запаздывать на работу стало опасно – главный врач ЦГБ Непрокин в последнее время стал как-то странно посматривать в его сторону.

      – Пока, радость моя, – сказал Георгий, чмокнул супругу в щёку и вышел из квартиры. Во дворе жадно раздул ноздри, вдыхая свежий уличный воздух, и снова вспомнил про мерзавца, заскочившего на пригорок.

      – Когда-нибудь точно заедут в квартиру, – решил он, косясь на стоящую в отдалении автомашину с сидящим возле нее мужиком.

      «Господи, почему мы так глупо живем?! –