Противостояние. Путь Хранителя. Юрий Кривенцев

ни подкупить, она жаждет только одного – наслаждаться запредельными страданиями жертвы.

      Паника захлестывает сознание, в оцепенении я забываю дышать. Кажется – все… конец. Откуда-то приходит знание, что контакт с этим исчадием хуже смерти, намного хуже.

      Но… меня спас кот.

      Внешне Барсик вроде бы ничего не сделал. Он не стал шипеть, выгибать спину… просто прямо взглянул на врага и прищурился. Ментальный удар, страшный по силе. Секунда, и то, что ввергло меня в ужас рассыпается на отдельные змеевидные части, которые истончаются, тают и… растворяются в небытии. Последним исчезает запах. Я, наконец-то, делаю вдох и чувствую теплую влагу в промежности.

      Кошки… Тогда я еще не знал, что эти чудные зверьки – непобедимые бойцы в мире потустороннего, способные одолеть любую агрессивную нежить. Люди знали это с древнейших времен, в Египте им поклонялись тысячелетия. Не зря в народе говорили, что той хате, где живет кошка, не грозит нечистая сила.

      Уже тогда я умел читать движения воли другого существа. Я запомнил победоносный прием кота-защитника, это впечаталось в мою память напрочь, на уровне инстинкта. Впоследствии, встречая хищных соседей, я неоднократно успешно применял ментальный удар, более того усовершенствовал прием своего пушистого спасителя, усилил его. Учитывая мои способности, полагаю, я – единственный человек, способный на такое.

      2.

      Жизнь шла своим ходом.

      С годами мой детский разум эволюционировал. Я смотрел, наблюдал, анализировал. В какой-то момент наивная убежденность в том, что я – рядовая единица большой людской общности, пошатнулась и, в один осенний день – исчезла, сошла на нет. Это произошло одномоментно, мгновенно. Словно некая пелена приторного дурмана спала с сознания и мне открылась истина: Антоша Костровой – не такой, как все, другой, совершенно непохожий на сородичей. Глядя на себя со стороны, я убеждался в этом ежечасно. Это сквозило во всем: в движениях, повадках, взглядах, помыслах, пристрастиях и, главное – в поведении, как дома, так и на людях, особенно со сверстниками.

      Уверен, мама догадывалась о некоторой аномальности своего сына, но молчала.

      Чаще всего тайна раскрывается волей случая. Так и произошло.

      Меня выдал один из растительных иных, живший у нас дома. Багровое толстое тело, напоминавшее упавшее бревно, вытянутое от стены до стены, располагалось как раз поперек дверного проема моей спальни. Я знал, что легко могу пройти сквозь бестелесное существо, но каждый раз, выходя из своей комнаты, почему-то поднимал ногу, перешагивая невидимое для остальных создание. Это не могло остаться незамеченным. Однажды мама поинтересовалась: зачем я делаю так?

      Я немного смутился (в те времена мальчик Антошка еще верил, что остальные тоже видят потусторонних) и выдавил:

      – Мам, ну посмотри, – и показал пальчиком на тихого обитателя, – просто не хочу его беспокоить.

      – Кого?

      Пуза.

      – Ну-ка,