СЛОВОБЛУДИЕ. Анастасия Лисица

успешно провела свой ритуал, закинула булку и растворимое пойло, натянула очки и села писать ответное письмо

      на отказ. Зависть и слюни лились ручьем, злость и обида обволакивали горло прочным кнутом.

      Надин было совершенно плевать на людей, ей хотелось экшена, важности и вовлеченности. Она была бизнеcвумен от бога,

      которая превратила свою жизнь и окружение в стадию «вечной деградации сушёной воблы».

      «Подумаешь, еще один отказ. Да дебилы они все». Нажав кнопку «отправить сообщение в службу поддержки», миссис

      «Жаба» удалилась в постель.

      Пятница. Чайки и чайкона

      Одиннадцать утра. Кажется, уже наступила пятница, пока я смутно понимаю. Но, приоткрыв занавес, которым скрыты двери

      Чайконы, становится очевидно: праздник под названием «Пятница» уже оживает. Оживают и чайки, которые с глубокой

      любовью летят из последних сил на цифры из трех нулей на дебетовой, чтобы оживить настроение и получить еще один нолик

      с любовью, а может и нет.

      Музыка, как ее называют местные, «ЛАУНДЖ», становится все громче.

      Я приехала, кажется, в понедельник, совершенно не ожидая такого скопления. Дороги были совершенно свободными,

      и местность мне показалась достаточно интересной.

      Дни прошли спокойно и непринужденно, но в четверг я стала замечать затвор и покраснения на картах онлайн. Черт, что бы

      это значило?

      Я потянулась, налила вкусный кофе, привезенный мной из Италии, включила любимую аудиокнигу. Через несколько минут

      по стенам проскочило эхо. Я вздрогнула. Поставила маленькую фарфоровую чашечку и прислушалась… Это был он.

      Это был телевизор. Господи, как же давно мои уши не слышали эти мерзкие, чужие звуки дурмана, блокирующие личность

      и прогибающие ее так развратно.

      Звуки пронзили мой мозг, я поддалась гневу. Резко вбежав в ванну, я умылась холодной водой. Окинув свое лицо взглядом, я

      улыбнулась.

      Чайкона была единственным местом в пешей доступности, чтобы получить свой поздний завтрак, и, кажется, постепенно это

      становилось весьма затруднительно: массовая атака поглощала со скоростью света.

      Заторы, красные линии, музыка на набережной, урбанизация мозгов наступала.

      Я выбежала в Чайкону со страшным голодом, предварительно засунув в уши наушники с медитацией.

      Каждое утро было драгоценным, каждая минута моей жизни – бесценной. Поэтому я пыталась минимизировать внешние

      воздействия.

      Я ощущала себя белой-белой вороной среди прожжённой стаи дачников, чаек и бесконечных туристов.

      Что ведет человека к столпотворению?

      На входе меня встретила «мимффеточка» с прожжёнными волосами, взглядами и чаевыми.

      Оценив мой скромный вид свободного писателя, она произнесла:

      – Бронировали?

      – Нет.

      – Пойдемте.

      Усадив меня за скромный столик, она исчезла.

      Через