Колдуны и капуста. Андрей Уланов

небольшая просьба.

      – Да, Крис?

      – Не могли бы вы излагать вашу, вне всякого сомнения, весьма занимательную историю тоном ниже? Дело в том, что, – Крис оглянулся и, подавшись вперед, перешел на полушепот, – последние полчаса наш рулевой уделяет куда больше внимания вам, чем компасу.

      – Ох, я ему сейчас…

      – Прошу вас, Бренда, не надо. – Рысьев скорчил рожицу, долженствующую, по его мнению, выглядеть жалостливо. – Как справедливо заметил ваш муж, это мне стоило бы укротить свою луженую глотку.

      В другое время меня бы не удержал и десяток жалобных Рысьевых. Однако сейчас мне до зарезу хотелось услышать окончание истории о кокосовых кладах, и потому я решила малость повременить с дисциплинарными разборками.

      – Так что было дальше?

      – «Релампаго» вышел из гавани под конвоем четырех военных судов, – для вящей наглядности вампир продемонстрировал нам ладонь с загнутым большим пальцем. – Испанцы считали, что такого эскорта вполне достаточно, чтобы обеспечить благополучную доставку сокровищ в Испанию, и ничуть не обеспокоились, когда вскоре после отплытия эскадру начал нагонять одинокий бриг.

      – А следовало бы?

      – Еще как! Этот бриг уже встречался в бою с испанцами и их союзниками французами. Он отличился в ходе знаменитого Трафальгара, когда под командованием капитана Александра Грэхема выполнил особый приказ лорда Нельсона. Грэхем же и продолжал командовать бригом. Правда, поскольку официально королевства Англия и Испания заключили мир, одной из статей которого обговаривалось запрещение столь любимого Александром каперства, мистер Грэхем счел за лучшее именоваться Альфонсом Белафонте.

      Я тихонько присвистнула. Этот самый Альфонс Белафонте сумел оставить о себе столь славную память, что на западном побережье Мексики его порой поминают и в наши дни… правда, не к ночи.

      – Это его прозвали «Кровавый Меч»?

      – Сия подробность мне неведома, – сказал Рысьев. – Если таковое прозвище и имелось, то картотека моего ведомства… то есть ведомства, к которому я еще недавно имел честь принадлежать, отчего-то не сочла нужным зафиксировать его. Итак, – продолжил он, – Грэхем-Белафонте вступил в бой с испанской эскадрой. Бой был короток и жесток. К его исходу на плаву оставались лишь два корабля. Изрешеченный ядрами и с минуты на минуту собиравшийся исчезнуть в пучине «Девоншир» и… – Николай сделал паузу, – «Релампаго»… – еще одна томительная пауза, – взятый англичанами на абордаж.

      На этот раз очередь свистеть выпала Крису.

      – Этот парень, похоже, любил хорошую драку, – заметил он. – Все-таки на море трудно сыскать более лихих и отчаянных парней, чем те, что плавают под «Юнион Джеком». Что бы там ни говорили некоторые остроухие…

      – Ну, положим, – возразила я, – мои предки-викинги тоже чувствовали себя на волне не хуже, чем на родных скалах.

      – Да и российский орел тоже не так уж плохо реет над волнами, – улыбнулся Николай. – Но Крис прав, у ребят с Островов есть чему поучиться. Все эти Морганы,