Лекарство для покойника. Фридрих Незнанский

щетка усов и появился неподражаемо угрюмый взгляд. Она... превратилась в Грязнова?! Но это был еще не конец. У Славки стремительно светлели волосы, и он в свою очередь мутировал в Солонина... Интересно, интересно, когда же дойдет очередь до Меркулова...

      Он давно и прочно спал.

      «Важняк» Турецкий. Крым, Симферополь. 23 августа

      Леонид Богачев, глава концерна «Махаон» и самый крупный производитель и продавец лекарственных препаратов в России, был убит у себя в доме в ночь с 18-го на 19-е августа. Выстрелом в голову.

      Поскольку Турецкий благополучно проспал весь полет от Москвы до Симферополя, то содержимое пакета просмотреть не успел, а эти вышеперечисленные, а также другие полезные сведения узнал от встречавшего его долговязого паренька, лет двадцати на вид, не больше, представителя Ялтинской городской прокуратуры, расследовавшей дело. Долговязый беспрерывно курил, балагурил с таксистами, вылавливающими клиентов, и размахивал самодельным мини-транспарантом с надписью: «А. Б. Торецкий».

      Торецкий. Однако...

      Турецкий хотел сесть на заднее сиденье белой «Нивы» (несолидный транспорт, отметил он про себя), но долговязый предложил:

      — Садитесь рядом, легче будет общаться.

      — Так я и хотел рядом, — удивился Турецкий. — Разве справа от водителя в этой машине два места?

      — Так я и есть водитель, — простодушно объяснил долговязый. — А больше никого с нами не будет.

      Отлично, с сарказмом подумал Турецкий, бросая свой замечательный кейс назад и располагаясь рядом с ним. Отлично! Местные власти с ходу демонстрируют свое отношение. Ладно, еще поглядим, что они тут сами наворотили. Тут, правда, Турецкий спохватился, что, собственно, еще понятия не имеет, что же на самом деле случилось. Выручил долговязый.

      — Господин Торецкий, — сказал он, — запамятовал, как вас по имени-отчеству? Я — Аркаша, а вот ваши А. Б. — это что значит?

      — Александр Борисович. Но почему — Торецкий? Я — Турецкий.

      — Ну да, — засмеялся шофер, выруливая из города. — Бросьте заливать.

      Турецкий пожал плечами и стал смотреть в окно. Живописный крымский пейзаж того заслуживал.

      — Бросьте, бросьте. Мы все про вас знаем, — продолжал долговязый.

      Турецкий снова удивился и снова промолчал.

      — Меня предупредили, сказали, заберешь в Симферополе лучшего московского следователя!

      — Что за бред?! — через силу возразил польщенный Турецкий. — Откуда здесь кто-то что-то может про меня знать?

      — А нам из Москвы звонили и все про вас рассказали, Сан Борисыч. Сказали, едет самый крутой следователь Генпрокуратуры! Говорят, мол, если кто к нему на допрос попадает, сразу раскалывается. Отца родного тут же закладывает. Ну а если не сразу, так он, то есть вы, бах — и в торец, бах — и в торец! А вы еще говорите, что не Торецкий.

      Тут до Турецкого начало что-то доходить.

      — Но тогда это у меня была бы не фамилия, а кличка, — хмуро заметил он.

      —