Лишь украдкой. Александр Власов

неги живой.

      Прекрасней ли было б её подчиненье

      Примеру друзей?

      То было б уныло – пускай треволненье

      Сопутствует ей.

      «На качели пришли мы без мысли резонной»

      На качели пришли мы без мысли резонной

      В полумгле дождевой.

      За речами раскрыл я свой зонт однотонный,

      Ты – расцвеченный свой.

      Прояснил я тебе щепетильные страсти,

      Да нельзя не вздохнуть:

      Их изысканный смысл убеждает отчасти,

      Тривиальный – ничуть.

      Уязвления в нас одинаково жгучи,

      Но крылаты на спад:

      Утешаемся мы, что соблазны летучи,

      Что спасает уклад.

      «Идя со знакомой, на диво любезной»

      Идя со знакомой, на диво любезной,

      Шутил осторожно о страсти коримой.

      Внезапно столкнулся с отчаянной бездной,

      Зиявшей во взоре ревнивости зримой.

      Невольно смутился: презрения стоит

      Язвящий другую на поприще хвата,

      Ведь он её чары любовью удвоит,

      Изменой – до капли лишит аромата.

      Сомнительна, впрочем, иная проруха,

      Дано ошибаться в чужом окаянстве.

      Порой не струится морозного духа,

      А сад отчего-то в морозном убранстве.

      «Румянца жар, актёрство, мишура»

      Румянца жар, актёрство, мишура,

      Нездешний лик и пряди вихревые

      Велят ему для мнимого добра

      Служить ей не впервые.

      Наказанный забывчив оттого,

      Что горести и тесные тенёта

      Рассматривать она влечёт его

      С орлиного полёта.

      Но что порой любая высота?

      Желанней грех и чувственные вкусы.

      На клавишах оставлена фата,

      А на скульптуре бусы.

      «Не только с юмором оценивает он»

      Не только с юмором оценивает он —

      И с пониманием отчасти:

      Судьёй становится не всякий пустозвон,

      А раб исследуемой страсти.

      Не ваше поприще, не плод иметь ему —

      Нести критическое слово.

      Знаток он избранный для вас, и потому

      Гласит уверенно, сурово.

      Не распознаете вы псевдомудреца.

      А кто предмет его смущений?

      Средь осмеяния спокойный до конца,

      Реализующийся гений.

      «Хорошо бы спуститься к реке»

      Хорошо бы спуститься к реке,

      Где на ряби дробится луна,

      Где гитара, звуча вдалеке,

      Приворота полна.

      К сожалению, планы свои

      На песке создавал я порой.

      Вы не ждёте заветной ладьи.

      Вы томитесь игрой.

      Не хочу сокрушаться сейчас,

      А печалей немало терплю,

      Но, возможно, похож я на вас,

      Если вас я люблю.

      «Забыл я на время святую науку»

      Забыл я на время святую науку,

      Черёмухой пахло гнилое жильё;

      В окно занесла ты лилейную руку,

      Чтоб ливень обрызгал её.

      Давно