Тоннель желаний. Анна Яковлева

своей комнаты, – послышались шаркающие шаги, и в дверном проеме нарисовалась согбенная бабуля.

              Тонкие, как младенческий пух, остриженные под горшок, подкрашенные хной волосенки торчали в разные стороны, под ночной рубашкой болталась отвисшая грудь.

      – Добрый вечер, – с претензией на светскость поздоровалась Яга и переваливающейся походкой перетекла на кухню.

      – Слуховой аппарат Яга игнорировала, в разговоре с ней приходилось повышать голос.

      – Привет, ба,– громко ответил Егор.

      – О, как у вас тут. – Яга неодобрительным взглядом окинула сервированный на скорую руку стол. – Развод отмечаете? – Тугая на ухо бабуля в самые неожиданные моменты жизни поражала прозорливостью.

              Иногда домашние терялись в догадках: это проявление редкой мудрости или на самом деле тугоухости никакой не существует, а есть чистой воды симуляция?

      – Точно, – отозвался Славка. К бабуле он относился снисходительно, нежелание носить слуховой аппарат объяснял пушкинской строкой «он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог».

      – Ба, а ты чё не спишь? – опрометчиво поинтересовался Егор.

              Яга тотчас пустилась в подробности:

      – Ой, не спрашивай. Какая в этом году весна тяжелая. Погода туда-сюда, туда-сюда, никак не установится, ветер без конца меняется. То был западный, то стал юго-восточный, потом еще какой-нибудь. Вот давление и скачет. Утром было сто пятьдесят на восемьдесят, вечером – сто восемьдесят на девяносто. Как бы скорую не пришлось вызывать, – оптимистично завершила свое спонтанное выступление она.

              Друзья переглянулись, и Егор невнятно пробормотал:

      – Держись, ба, ты у нас этот… оплот.

              На лице у бабули появилось загадочное выражение, которое появлялось, когда она или не хотела слышать, или не понимала, о чем речь.

              С этим загадочным выражением на лице бабуля направилась к святая святых – шкафу, в котором хранила самое дорогое: зачехленный стетоскоп и шкатулку для рукоделия. Шкатулка, вопреки ожиданиям, являлась филиалом круглосуточной аптеки.

              С аппаратом в одной руке, с аптечкой в другой, Яга проковыляла к столу, устроилась на одном из стульев и вся сосредоточилась на стетоскопе.

      – Покурим? – предложил Вячеслав, с некоторым сожалением поглядывая на полную рюмку.

              Мужики поднялись, заняв сразу все пространство, и вымелись на балкон.

              Привороженная содержимым аптечки, Яга и через десять минут все еще торчала за столом.

              Наконец под отчаянными взглядами друзей старушка покинула кухню, и рюмки сомкнулись.

      – За нас.

      – За нас. – Краткость тоста объяснялась его зрелостью.

              После первой закусили в полном молчании – слишком много всего было на душе, чтобы сразу выбрать тему для разговора.

              Неожиданно Егора повело с двух глотков и потянуло на откровенность.

      – Слушай,