Больше жизни до последнего вздоха. Кто готов принести жертву, всегда найдет подходящий алтарь. Видади Рафиев

просто неторопливо шел вперед по дороге без развилок, без дальнейших планов, в город, где для него стало все так бессмысленно. Если ему бы сейчас сказали, что эта дорога ведет в никуда или же в преисподнюю, то он бы и глазом не моргнул, а только ускорил бы шаг, продолжая свой путь.

      Вдовец не захотел ловить такси или останавливать общественный транспорт, часто проезжающий мимо, из-за простого нежелания видеть, кого бы то ни было рядом с собой.

      Он шёл своей дорогой, не прекращая думать о ней. Её силуэт был перед глазами практически на каждом шагу. Повсюду была лишь только она. Он искал её лицо почти в каждой прохожей, словно сумасшедший, оглядывался вслед за ними, провожая их потерянным взглядом. Переходя через дорогу, он не смотрел по сторонам, ему было не страшно, если проезжающие на большой скорости автомобили собьют его.

      Его любимая была так прекрасна, словно само совершенство. Её внешность была смешением нежности, грации и великолепия. Её хрустальные глаза, золотистые волосы, страстные и сладкие губы, нежные как шёлк руки, её утончённая и божественная фигура, длинные ноги – всё это магически сплелось воедино и принадлежало одному ангелу, которого больше нет в его жизни.

      Добредя до своей квартиры, которая находилась в многоэтажном доме и, открыв дверь, которую оказалось, что он и не запирал на ключ, мужчина прошёл по тёмному длинному коридору в комнату, не включая свет. Сев на диван перед телевизором, беззвучно работавшим для фона, чтобы не пропасть во мгле четырех стен, мужчина взял коробок спичек и начал зажигать их по одной, пристально всматриваясь в успокаивающий сознание огонь, который словно очищал его душу.

      На небольшом деревянном столике, находящемся напротив него, стояла бутылка красного сухого вина, содержимое которой он ловко опустошил. Возможно, он уже искал утешения непосредственно в алкоголе, но на данный момент глоток за глотком был бальзамом для его смертельно раненой души, но увеличивающиеся дозы спиртного никак не могли облегчить тяжесть происходящего.

      Надежда – это имя было везде. Её силуэт отражался на всех стенах его квартиры, в которой он сидел с задумчивым взглядом, пристально смотря в телевизор, в котором ведущий в сером костюме долго о чем-то рассказывал, вероятно, преподносил зрителям очередную плохую новость. Но мужчину это ничуть не волновало. Его жизнь уже была погублена. После допитого вина он посмотрел на опустошенную бутылку, швырнул от отчаяния ее об стену, и с диким криком от нестерпимой боли лёг на диван, закрыв ладонями лицо. Жизнь для него превратилась в полный хаос, который не пожелаешь даже заклятому врагу. Сердце и душа, слившись в едином горе, заставляли его рыдать. Потеря родного и дорогого человека – вот из-за чего настоящий мужчина может, не стыдясь, рыдать во весь голос.

      Он думал о ней, пытаясь себя как-то утешить, хотя это не очень-то помогало. Чувство подавленности, одиночества и ненужности его угнетало. Жизнь без неё казалась