Жнец-2. Испытание. Нил Шустерман

человек на двадцать, хотя сидели за ним всего трое: ректор академии, декан и еще один чиновник, который, словно свирепый доберман, сверкал на Грейсона злыми глазами. Плохие новости обычно ходят тройками.

      – Садитесь, мистер Толливер, – сказал ректор, черноволосый человек с аккуратно наведенной проседью по бокам черепа.

      Декан постукивала карандашиком по пустой папке, а «доберман» просто смотрел, не мигая и источая ничем не прикрытую агрессию.

      Грейсон сел.

      – Вы хоть имеете представление, – начал ректор, – о том, какие неприятности вы навлекли на себя и на академию?

      Грейсон ничего не отрицал. Увиливая, он бы просто растянул неприятную процедуру, а ему хотелось покончить со всем этим как можно быстрее.

      – То, что я сделал, я сделал вполне осознанно, сэр, – сказал он.

      Декан страдальчески хохотнула – звук для Грейсона одновременно и оскорбительный, и унизительный.

      – Либо вы исключительно наивны, либо глупы, – саркастически прорычал «доберман».

      Ректор поднял руку, призвав его к молчанию, и начал:

      – Студент академии, сознательно вступивший в контакт со жнецами, даже с целью спасения их жизни, нарушает…

      – …нарушает принципы разделения жнецов и государства, – подхватил Грейсон. – Статья пятнадцать, параграф три, если быть точным, сэр.

      – Не старайся выглядеть умнее, чем ты есть, – вступила декан. – Тебе это не поможет.

      – При всем моем к вам уважении, мадам, – отозвался Грейсон, – я вообще сомневаюсь, что мне поможет что-нибудь из того, что я могу сказать.

      Ректор склонился к Грейсону.

      – Единственное, что я хочу знать, – сказал он, – так это то, откуда вы про все узнали. Единственное, что я могу предположить, так это то, что вы участвовали в этом грязном деле, но потом струсили. Поэтому скажите мне, мистер Толливер, участвовали ли вы в заговоре с целью испепелить тех жнецов?

      Обвинение было настолько нелепым, что Грейсон растерялся. Ему и в голову не могло прийти, что его будут подозревать в попытке убийства жнецов.

      – Нет, – ответил он. – Конечно, нет! Как вы могли подумать? Нет.

      И закрыл рот, постаравшись взять себя в руки.

      – Тогда будьте так любезны, расскажите, откуда вам стало известно про взрывчатку, – прошипел «доберман». – И не пытайтесь солгать.

      Грейсон готов был во всем признаться, но что-то его удержало. Если он отведет от себя обвинение, это может подорвать саму суть того, что он сделал. Конечно, кое-что они смогут выведать, если уже не выведали. Но ведь не все! Поэтому Грейсон аккуратно выбирал те кусочки правды, которые мог доверить администрации академии.

      – На прошлой неделе меня вызвали в администрацию ИУ. Можете проверить, об этом есть запись в моем деле.

      Декан взяла планшет, несколько раз коснулась его пальцем, потом посмотрела на остальных и кивнула:

      – Так и есть.

      – По какой же причине вас вызвали в ИУ? – спросил ректор.

      Пришло время плести небылицу, и желательно так, чтобы не к чему было придраться.

      – Друг