История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1. Луи-Адольф Тьер

Читать онлайн.
Название История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1
Автор произведения Луи-Адольф Тьер
Жанр История
Серия
Издательство История
Год выпуска 1846
isbn 978-5-8159-1294-6



Скачать книгу

лев, Наполеон едва давал министру закончить и несколько раз прерывал его, будто слышал оскорбление или кощунство.

      «О, я разгадал вас… – сказал он наконец. – Сегодня вы требуете Иллирию, чтобы обеспечить Австрии выход к морю, несколько кусков Вестфалии и Великое герцогство Варшавское для восстановления Пруссии, города Любек, Гамбург и Бремен для восстановления торговли Германии и упразднения Рейнского протектората для возвращения ее пресловутой независимости! Но я знаю ваш секрет, знаю, чего вы все хотите на самом деле. Вы, австрийцы, хотите всю Италию, ваши друзья русские хотят Польшу, пруссаки – Саксонию, англичане – Голландию и Бельгию, и если я уступлю вам сегодня, завтра вы потребуете от меня все эти предметы ваших пламенных желаний. Но для этого приготовьтесь поставить под ружье миллионы, пролить кровь многих поколений и прийти на переговоры к подножию холмов Монмартра!»

      Произнося эти слова, Наполеон окончательно потерял самообладание и даже позволил себе, как говорят, оскорбительные слова лично в адрес Меттерниха, который всегда отрицал этот факт. Тогда Меттерних заявил Наполеону, что о подобных притязаниях речи нет, но их может пробудить неосмотрительное продолжение войны; что у некоторых безумцев в Санкт-Петербурге, Лондоне и Берлине от событий 1812 года закружилась голова, но таких безумцев нет в Вене; что Вена просит именно то, чего хочет, и ничего более; что подлинным средством расстроить замыслы безумцев будет принять мир, и мир почетный, ибо предлагаемые условия не только почетны, но и славны. Несколько смягчившись от его слов, Наполеон сказал, что если бы речь шла только об оставлении некоторых территорий, он мог бы уступить; но ведь коалиция собралась, чтобы диктовать ему свои правила, принудить уступить и отнять у него славу. С необычайной наивностью гордости он дал понять, что более всего его задевают не жертвы, которых от него требуют, а унижение из-за того, что он вынужден принимать чужие правила, тогда как привык диктовать свои.

      Затем, с гордостью солдата, которая очень ему шла, Наполеон заметил: «Ваши государи родились на троне и не могут понять моих чувств. После поражения они возвращаются в свои столицы, которые по-прежнему остаются для них столицами. Я же – солдат, мне нужны честь и слава; я не могу вернуться к своему народу униженным; я должен оставаться великим и славным, вызывать восхищение! Я принадлежу не себе, а доблестной нации, которая по моему зову идет проливать свою самую благородную кровь. На подобную преданность мне не следует отвечать личными расчетами и слабостью;

      я должен сохранить для нее всё величие, которое она купила ценой величайших усилий».

      «Но, сир, – отвечал Меттерних, – эта доблестная нация, храбростью которой восхищается весь мир, и сама нуждается в отдыхе. Я только что ехал через ваши полки; ваши солдаты – дети. Вы провели досрочный призыв и призвали едва сформированных юношей; когда нынешняя война поглотит это поколение, вы призовете досрочно еще более юных солдат?»

      Эти