Дневник. 1873–1882. Том 1. Дмитрий Милютин

заглохла; в Зимний дворец вступаю со спокойным настроением.

      Сегодня представил я государю, по примеру прежних лет, кроме обширного официального отчета за 1873 год и краткие отчеты или «всеподданнейшие доклады» за два последних года: 1873-й и 1874-й. Доклад за 1873 год, хотя и составленный в свое время, не был мною представлен, как объяснено было в моем дневнике. Не знаю, прочтет ли теперь государь оба доклада подряд, но они в тесной связи между собой. В новом докладе объясняется снова, что Военное министерство так ограничено теперь нормальной сметой на пятилетие 1874–1878, что не имеет возможности покрыть самую даже незначительную часть расходов, которые требуются для исполнения утвержденных в начале 1873 года [громадных] предположений. Небольшой остаток, который можно ожидать (впрочем, весьма гипотетически) по смете наступившего 1875 года, может быть обращен только на единовременные расходы по заготовлению вещевых запасов.

      Мысль эта была уже заявлена в прошлом году в особом докладе и одобрена государем; но тем не менее приходится снова повторить ее, дабы предупредить возобновление требований неисполнимых. Вопрос о том, к каким именно из предположенных новых мероприятий следует прежде всего приступить, обсуждался вчера собранными у меня начальствующими лицами разных частей министерства, и вслед за сим будет представлен особый по этому предмету всеподданнейший доклад.

      Государя я видел сегодня только во время большого выхода, а потому все необходимые объяснения по поводу представленных отчетов должен отложить на завтрашний доклад.

      2 января. Четверг. При докладе государю не было особого разговора по поводу представленных мною отчетов. Его величество заметил только, что с каждым годом размер картона с отчетами увеличивается. После доклада прошел я к великому князю Алексею Александровичу, чтобы поздравить его по случаю дня рождения; потом было заседание Военного совета, а затем большой парадный обед в Зимнем дворце по случаю 25-летия назначения великого князя Алексея Александровича шефом лейб-гвардии Московского полка.

      3 января. Пятница. Совещание у государственного канцлера по поводу предложенного Лесепсом химерического проекта соединения Индии с Европой железной дорогой через Гималайский хребет и среднеазиатские степи. Участвовали в совещании генерал-адъютанты Чевкин, Посьет, Кауфман (Константин Петрович), министр финансов, генерал Мельников и я. Все единогласно признали этот проект неосуществимым и самую мысль соединения Индии с европейской железнодорожной сетью более вредной, чем полезной для России. Один генерал Кауфман попытался поддержать предложение о соединении Туркестанского края с Европейской Россией, а генерал Мельников заговорил о несбыточных мечтах судоходства по старому руслу Аму-Дарьи, но оба эти вопроса были устранены как выходящие из задачи совещания.

      23 января. Четверг. Три недели не открывал я своего дневника: ничего не было примечательного. При последнем моем докладе во вторник государь сказал, что окончил чтение