Лихо. Илья Сергеевич Ермаков

даже испуга. Казалось, она не понимала, что происходит. Все случилось очень быстро. С тех самых пор мы с мистером Азуоласом держимся вместе.

      С этой минуты я все больше убеждался, что мы с Виком не одни в своем горе. В Лихо до нас побывало много народу. Как оказалось, все они погибли. Все те, кто сейчас находятся в этой комнате, немногие, кому удалось продержаться так долго. Микаэлис и Азуолас Мопсус живут в Лихо целых двадцать лет!

      – Мистер Азуолас, Микаэлис, это Рю и Вик. Полное имя Рю – Рюноскэ, как писатель. Я пристроила их в Кунсткамере. Надеюсь, поступила правильно?

      – Все отлично, Вишня, – кивнул Азуолас, – там безопасно.

      Вишня выдохнула так, будто почувствовала невероятное облегчение.

      – Рад познакомиться!

      Микаэлис сделал шаг в нашу сторону и пожал нам руки. Руку мне он сжал вплоть до хруста костей.

      Потом мы пожали руку Азуоласу Мопсусу, знакомясь с новыми друзьями.

      – Давайте завтракать? – предложил Микаэлис.

      – Присаживайтесь, – пригласил нас Азуолас.

      Мопсы снова весело заскулили.

      Мы с Виком сели на табуреты. Для Вишни нашлось место на кровати, пока ее всю не заняли мопсы. Микаэлис принялся нас обслуживать.

      Должен признать, я сильно проголодался. От идеи подкрепиться совсем не откажусь.

      – За продуктами я выхожу два раза в неделю, – говорил Микаэлис, – дело в том, что предприятие это очень рискованное. Я как следует готовлюсь прежде, чем отправиться на поиски провианта. Иногда бывает так, что выйти удается лишь один раз в неделю. Так что мы стараемся экономно расходовать продукты. Итак, держите!

      Нам протянули по жестяной ложке и по баночке тушенки.

      Тушенка…

      Вот чем они здесь питаются…

      – У нас еще есть черный хлеб. Правда, он немного зачерствел, но плесенью не покрылся.

      Микаэлис разломил большой ломоть черного хлеба на несколько кусочков и раздал каждому из присутствующих.

      Прежде, чем дать Азуоласу банку с тушенкой, Микаэлис предварительно открыл ее и перемешал содержимое.

      – У нас еще осталось темное пиво. Будете? Боюсь, это единственное поило в Лихо.

      Запивать чем-то все равно надо, так что мы не отказались.

      – Еще мы с Азуоласом делаем свой сыр. Я добываю молоко и все необходимое. Сыр у нас ручной работы, так что вкус специфический.

      От сыра мы с Виком отказались. Отказались тогда, когда Микаэлис уже продемонстрировал нам белый жидковатый кусочек. Запах быстро распространился по комнате, и я с трудом сдержал рвотный комок.

      Итак, нас обеспечили банками с тушенкой и стаканами с темным пивом, которое больше напоминало пропавший квас.

      Закончив с нами, Микаэлис выложил на миски немного тушенки для мопсов. Псы быстренько столпились вокруг своей миски и принялись жадно чавкать.

      – Как же мне нравятся эти собаки, – произнес Азуолас, – без них моя жизнь в Лихо была бы слишком тосклива. Знаете, наверное, я так долго здесь продержался только благодаря им.

      Мы ответили