Евгения. Лана Ланитова

что там накупались?

      – Да, Гришенька, мы уже домой идем.

      Алевтина подобрала полотенца, простыни, и мокрые рубахи и пошла, словно утка, прочь от беседки. Потом оглянулась и, прислонив одну руку ко лбу, закрываясь от палящих лучей, произнесла:

      – Гришенька, к обеду не опаздывай. Я заказала суп твой любимый, из белых грибов. Вчера девки первые грибы из лесу принесли. Чудо, какие крепенькие и не червивые.

      Женька, подбоченись, стояла рядом с сестрой и хитро посматривала на Григория. На ее губах снова играла странная, чуть насмешливая улыбка. Григорию все время казалось, что ей известны его чувства и что она видит его насквозь. Видит и наслаждается своей женской силой. Красный ситцевый сарафан и белая блузка с кружевом сидели на ней ладно, выигрышно подчеркивая большую грудь и плавный переход к талии. Черные глаза сияли так ясно на чуть зарумяненном личике, а белая, плохо загоревшая шея так нежна, как бывает нежна и прохладна кожа после купания в реке, что Григорий снова смутился. А после собрался с мыслями и крикнул:

      – Стойте! Что ты там Алевтина сказала про лес и грибы?

      – Я сказала, Гриша, что грибов нам вчера набрали целую корзину. Я заплатила девушкам копеечку. Они обещали снова принести. Я насолю и насушу впрок. Элеонора Михайловна не против. Мы когда жили у батюшки…

      – Ты что, ничего не знаешь? – зло перебил ее Григорий.

      – Что? – Алевтина покраснела.

      – Сами в лес не смейте ходить – чтобы ни ногой. Дальше усадьбы, без сопровождения, чтобы обе не ходили. Поняли? И девок в лес не посылайте.

      – Почему это? – вдруг раздался голосок Женьки. – Под арестом мы что ли?

      – Считайте что так. Пока вы гостите у нас, Евгения Николаевна, мы с отцом отвечаем за вашу безопасность.

      – А что такое? – Женькины бровки взлетели на лоб.

      – Зверье в лесу распустилось. На людей кидается. Случай несчастный был.

      – Ой! – Алевтина поднесла руку к губам. – Медведь, Гриша?

      – Не знаем пока. Может медведь, а может и росомаха.

      – А что за зверь росомаха? – смешливо, будто издеваясь, спросила Женька.

      – Ой, да кто же ее видал? – Алевтина повернулась к сестре.

      – Зверь как зверь, – угрюмо отвечал Григорий. – Меньше медведя, но зубы и когти очень большие.

      – Ладно, Гришенька, мы поняли, – скороговоркой отвечала Алевтина. – Сами никуда не пойдем, и девушкам деревенским скажем. Бог с ними, с грибами. Позже соберем.

      – А как же быть с балаганом?

      – Каким балаганом? – Григорий удивленно посмотрел на свояченицу.

      – Ну, ваш же почтмейстер сказал, что в Большакове, на центральной усадьбе, в воскресенье, будет установлен балаган, и там актеры будут играть пьесу Шекспира.

      – Ну и что? Пусть себе играют. Вы-то тут причем?

      – Григорий Иванович, мы с Алевтиной давно собирались сходить на этот спектакль. Просто… Просто, здесь скука смертная – спи, ешь, да по саду гуляй. А теперь вот еще и гулять-то далеко нельзя.

      – А