Напасть. Игорь Сотников

кто я такой? Тогда сделай то, что ты хочешь сделать, – незнакомец начал провоцировать Фому на действия.

      – Нет уж, я не такой, – видя, чего от него добиваются, Фома сдержал себя.

      – А какой – такой? – смеется незнакомец. – Чем ты лучше других? Да что там других, когда даже между нами, здесь, в этом слабоосвещенном месте, трудно найти отличия. А может ты лучше своих друзей? – издевательски засмеялся незнакомец. – Так посмотри на них ещё раз со стороны, и задай себе вопрос: хороший ли ты для них друг, если, конечно, ты можешь называть себя их другом.

      – А это не твоё дело! – орёт в ответ Фома, который, впрочем, вновь действует по указке незнакомца, и смотрит в ту сторону, где, по его мнению, должны танцевать друзья.

      – Ну что, увидел? – как-то хитро блестят глаза незнакомца.

      – Увидел, – врёт Фома, которому было весьма сложно разглядеть в этой тёмной слившейся массе знакомые лица.

      – То, что реальность неразличима? – голос незнакомца постепенно сводит Фому с ума.

      – Чего ты от меня хочешь? – Фома, уставившись на незнакомца, почему то заставляет себя сдержаться.

      – Это я чего-то хочу? Ха-ха-ха! – дикость смеха незнакомца переводит Фому из состояния алкогольной нетрезвости в гневное помешательство. – Лучше попрощайся со своими друзьями, которых ты неразличимо видел, или же различимо не увидел, – гнёт свою линию незнакомец, явно пытаясь вывести Фому из себя.

      – Ты не заставишь меня сделать то, чего ты хочешь, – глаза Фомы налились кровью, и он, в ответ на эти однозначно провокационные слова незнакомца, скрепя зубами и, сжав бокал до степени обеления костяшек пальцев, как мантру твердит эти слова.

      – А впрочем, не важно, что ты видишь, – незнакомец, неожиданно вздохнув, вновь удивил Фому этой своей резкой изменчивой метаморфозой. – Либо ты себя обманываешь в своём представлении реальности, либо же реальность обманывает тебя, представляясь такой. И здесь, можно сказать, нет большой разницы, и только твой выбор видения позволяет тебе выбрать между существованием и жизнью. И вот это-то и есть твоё «на самом деле», – незнакомец вновь делает вдумчивую паузу, – Впрочем, ты уже ничего не исправишь, и тебе только и остается как, на… – незнакомец вдруг резко вскакивает со своего места, и выплескивает в лицо Фомы содержимое непонятно откуда взявшегося у него бокала. Фома же, в свою очередь, зажмурившись от этого всплеска активности незнакомца, уже со своей стороны, чисто рефлекторно выплескивает содержимое собственного бокала в сторону незнакомца.

      – Ах ты, бл*ть! – к удивлению Фомы, первой реакцией на его метательные движения стала изменившаяся интонация голоса незнакомца, причиной чего, как выяснилось спустя мгновение, послужило то, что на месте незнакомца уже никого не было, а звук голоса донёсся с другой стороны дивана, который находился в совмещенной с ними кабинке. Куда, вероятнее всего, Фома и выплеснул содержимое бокала. Но Фому мало интересовали обстоятельства дел за той стороной