Плохие – хорошие. Марта Оболенская

позвал он спутницу. – Ты проскочила. Вот наши места.

      Он приветливо улыбнулся Оксане, прижавшейся к окну. Та не смогла сдержать ответной улыбки. Под взглядом жёлто-зелёных глаз ей стало неуютно. Она раскраснелась. Горячий пот тонкой струйкой пополз по спине. Если бы не жара, Оксана бы точно себя выдала. Но теперь в этой духоте все были красными, разгорячёнными, нервными. Только жена красавца с огромными чемоданами казалась ледяной, как медицинская сталь.

      Её отдававшие пепельным холодом волосы топорщились. Детская хрупкость не могла скрыть неистовой агрессии к окружающим. Было сложно поверить, что это – мама троих детей. Она больше походила на сорванца, выросшего в джунглях Маугли, хулигана, по ошибке родившегося девочкой.

      Оксана поняла, что слишком долго задержала взгляд на незнакомке, только тогда, когда блондинка окатила её холодом своих бездонных синих глаз. Семейство просочилось в узкий проём и стало медленно располагаться. Красавец с пшеничными вихрами разложил чемоданы, его жена усадила детей. Старшая потребовала пить. Мать грубо осадила её, и девочка замолчала.

      Оксана подумала, что соседство не самое лучшее. Ей не хотелось провести добрых 16 часов в пути с кричащими детьми и их своенравной мамашей. Отец семейства претензий не вызывал. Он был хорош, спокоен, дружелюбен. Радовал глаз и тревожил сердце. Оксана внутренне приободрилась. Было глупо флиртовать с женатым мужчиной, отцом трёх дочерей и совершенно незнакомым человеком. Но природа брала своё. Оксана была почти одинока. Ей не хватало мужского внимания. Она хотела замуж, хотела семью. Её гражданский супруг был иждивенцем и грубияном. Она думала бросить его. Поехала отдыхать одна, сказала, что он не заработал денег на отдых, а значит, его не заслуживает. Перед отъездом они поругались. Макс хлопнул дверью и ушёл из дома. Её дома. Ничего своего у него не было. Но вёл он себя так, будто бы она жила за его счёт.

      Они прожили так три года. Замуж он её не звал. Оксана начинала нервничать. Она знала, что за спиной смеются. Ей было всё равно, но она действительно хотела замуж. Ей стукнуло тридцать, женская природа жаждала материнства, но ни мужа, ни детей не было. А теперь, увидев колючую, как ёжик, блондинку, Оксана совершенно расстроилась. У этой стервозы со стеклянными глазами и длинным носом было всё: красавец-муж, трое детей, семейный отпуск… Оксана не понимала, почему у неё не так.

      Она стала разглядывать пейзаж за окном, чтобы не привлекать внимание соседей, но их разговор всё равно слышала.

      – Думаешь, Дашка уже устроилась? – спросила блондинка.

      – Наверное, – рослый красавец достал с верхней полки матрас, и Оксану окатило мужским запахом, который от жары стал терпким и волнительным. – Она теперь будет очень недовольна этой боковушкой возле туалета.

      – Ещё бы, – фыркнула блондинка. – Если бы ты подумал о билетах заранее, мы бы ехали в купе, а не в этом… – девушка запнулась, побоявшись говорить то, что на уме, – общежитии, – закончила она, подобрав безобидное, на её взгляд, определение.

      – Ну, прости меня, Женёк, – сказал красавчик, покончив с матрасом и подушкой.

      Две старшие девочки быстро устроились на приготовленном месте. Блондинка усадила рядом младшую дочь и вопросительно уставилась на мужа:

      – И что теперь? Предлагаешь нам сесть на верхней полке?

      Оксана не выдержала:

      – Я потеснюсь. У вас же три места, присаживайтесь.

      Когда красавчик опустился рядом, мурашки побежали по её телу. Близость незнакомца будоражила. Даже присутствие его жены не могло омрачить того сладостного чувства, которое вспыхнуло внутри. Он источал аромат самца. От него исходили опасные флюиды. Оксане показалось, что всё вокруг плывёт и млеет от этих эманаций. Но млела и растекалась только она – истосковавшаяся по мужскому телу и до сих пор ни разу не любившая.

      Блондинка устроилась на краешке сидения рядом с дочками. Старшая снова потребовала воды. Мать не шелохнулась. Красавчик подорвался с места, чтобы напоить дочь. Следом за старшей к бутылке с водой приложились средняя и младшая. Оксана с восхищением разглядывала отца семейства. Он был необычайно красив в светло-голубых джинсовых шортах и клетчатой рубашке. Чем больше Оксана на него смотрела, тем больше он ей нравился.

      Она заставила себя вспомнить о Максе, но её гражданский муж не шёл ни в какое сравнение с этим богоподобным бруталом. Тогда Оксана перевела взор на жену красавчика. Со второго взгляда девушка показалась симпатичнее, что ещё больше усилило подсознательную враждебность. Оксана смогла найти в ней нечто особенное, что могло бы нравиться мужчинам. Если бы не нарочитая суровость, то эта блондинка сошла бы за милую, даже привлекательную. Слишком грубоватый для её лица нос и мальчишеская стрижка портили юное личико. Оксана поняла, что девушка моложе её. И, несмотря на это, она была матерью троих детей. Зависть зашевелилась в глубине души Оксаны.

      Она опустила глаза вниз и задержалась на изящных ступнях капризной мамаши. Со своим сороковым размером ноги Оксана почувствовала себя Алисой, откусившей от увеличительного пирожка. Она попыталась поджать под себя ноги, но это не удалось из-за чемодана