Прошлым летом. Кэрри Лонсдейл

ей было нужно, – чтобы он посмотрел на нее. Чтобы увидел ее, и увидел, как она напугана.

      И снова он напрягся от ее касания. Вздохнув, Элла опустила руки. Она отошла в другой конец кухни и оттуда смотрела, как он ждет, пока закипит чайник. Надо спросить его про аварию. Как это произошло? Где? Пострадал ли кто-то еще?

      О господи!

      Что, если она была виновата и ранила или, еще хуже, убила кого-то?

      Но нет, тогда бы за ней сразу пришла полиция, верно?

      Но она убила кого-то. Их сына.

      Ей стало тесно в груди. Ее охватил приступ тяжелой тоски.

      – Дэмьен, – тихо-тихо прошептала она сквозь слезы, застилающие ее глаза. Она ждала, когда он посмотрит на нее, но, когда он обернулся, ее лицо сморщилось. – Я так виновата, так ужасно виновата…

      Он нахмурился:

      – В чем?

      – Я убила нашего ребенка. – Она залилась слезами.

      Лицо Дэмьена смягчилось.

      – Нет. Нет, нет, нет. – Он подошел и обхватил ее обеими руками.

      – Это был несчастный случай. – Он обхватил рукой ее голову и прижался губами к ее лбу. – Ужасный несчастный случай.

      – Как бы я хотела это помнить. – Она обвила его талию руками, уткнулась головой ему в грудь и прошептала: – Мне так страшно.

      – Мне тоже. Но мы с тобой справимся. Я обещаю.

      Дэмьен прижался подбородком к ее голове и осторожно обнял ее, не слишком крепко, чтобы не повредить свежий шрам. Они долго стояли так, обнявшись и слегка покачиваясь. Она слушала, как за окном шумит дождь. Его сердце стучало у нее под ухом, и постепенно от этого тихого покачивания Элла почувствовала, как ее тело наливается тяжестью и ее клонит в сон.

      Чайник засвистел, закипая, и Элла очнулась.

      Дэмьен поцеловал ее в голову и обернулся к плите. Он медленно налил кипяток на кофейный порошок в фильтре. Порошок раздулся, как губка, и вода начала медленно капать в чашку.

      Элла снова зевнула и туже запахнулась в кофту.

      – А как произошла эта авария?

      Он налил в кофе сливок и протянул ей чашку.

      – Мужик на грузовике въехал тебе в бок на углу Джонс и Филберт. Вдавил твой «Рейндж Ровер» прямо в телефонную будку.

      Она ахнула. Она знала этот перекресток. Она проезжала его каждый день.

      – Он ехал в сторону залива?

      Он кивнул.

      – Он говорил, у него отказали тормоза. Полиция занимается расследованием.

      Этот участок улицы Джонс был одним из самых крутых уклонов города. Разогнавшись на спуске с холма, он должен был крепко в нее впаяться. Она сказала об этом Дэмьену.

      – Свидетели говорили, что он промчался без остановки несколько перекрестков. – Дэмьен заправил Элле за ухо выбившуюся прядь волос и, приподняв ее лицо за подбородок, в первый раз за все время встретился с ней глазами. – Ты ни в чем не виновата, Эл.

      Она кивнула, но ей было трудно в это поверить. Не потому, что она не верила ему. Он говорил правду. Но она чувствовала себя виноватой. Это она села в машину и выехала на этот перекресток. Почему она не увидела этот грузовик?

      – Полиции нужно будет мое