Прелат. Ольга Крючкова

когда церковные колокола пробили вечернюю зарю, Рене де Шаперон и его слуга, Фернандо Сигуэнса, достигли ворот монастыря Святого Доминика, что недалеко от Шоле.

      Рене подъехал к воротам и трижды, как это принято, постучал специальным медным кольцом, торчащим из них, дабы привратник-монах услышал, что прибыли гости или паломники.

      Смотровое оконце тотчас отворилось.

      – Кто вы? По какому делу? – поинтересовался монах.

      – Я Рене де Шаперон! Со мной профессор алхимии, приглашённый настоятелем Арманом.

      Ворота открылись, путники проследовали во внутренний монастырский двор. Рене и профессор спешились, конюх-монах принял лошадь и мула на своё попечение.

      Рене, проведший в этих стенах всё детство и юность до восемнадцати лет, прекрасно знал, что монахи не спят, так как предстоит ещё отстоять вечерню[40]. Он вошёл в привычный трапезный зал, по спине пробежал холодок, но более – ничего.

      «Почему в Рош-сюр-Мен у меня было чувство, словно кто-то подгонял в Шоле? И вот я здесь… Я ничего не чувствую. А что я вообще должен чувствовать? В монастыре я прожил всю жизнь, эти стены стали мне родными, хоть я и посещал время от времени отца… Кстати, как он? Надо завтра его навестить… Почему я сразу не отправился к нему?»

      На последний вопрос Рене не успел дать ответа. В зал вошёл настоятель Арман.

      – О, Рене де Шаперон! Рад видеть тебя, мой дорогой друг! Приятно возвратиться в родные стены? – настоятель обнял прелата.

      Рене невольно отпрянул, его обдало холодом…

      – Да, почти два года не был я в монастыре. Здесь всё по-прежнему?

      – Конечно, можешь не сомневаться. Только отец Климентий скончался прошлой зимой от старости. Ты его помнишь?

      – Да, славный был человек.

      – А это кто с тобой? Привратник доложил, что якобы прибыл профессор Фернандо Сигуэнса.

      Тот поклонился.

      – Да, святой отец, как только получил ваше приглашение, то непременно решил его принять, после некоторой заминки…

      Настоятель внимательно посмотрел на профессора и продолжил мысль:

      – Которая стоила обритой головы. Уж не в подземелье ли ратуши Сомюра вы лишились своих волос?

      Фернандо замялся, не зная, что ответить. Рене пришёл ему на помощь:

      – Вы, как всегда, проницательны, настоятель. Могу заверить вас, что профессор – истинный католик и не имеет отношения к тёмным силам. Ведь знание металлов и природных элементов не является ересью! Не так ли?

      Настоятель кивнул.

      – Истинно так, сын мой. Прошу вас потрапезничать после долгой дороги. Да, и твоя келья, Рене, свободна.

      Рене улыбнулся:

      – Я буду рад навестить дорогие мне стены. А мой сундук всё ещё цел?

      – Конечно. Ты найдёшь в келье всё так, как и оставил два года назад. Профессора же я размещу в другом помещении.

      Рене совершил чудовищное усилие, дабы не выдать своё любопытство

40

Примерно в двенадцать часов ночи или чуть позже, в зависимости от времени года.