Приметы любви. Эмилия Остен

Это было сделано, чтобы замять ту историю…

      – А девушка?

      – Какая?

      – Которая якобы пострадала. Ее имя, дальнейшая судьба?

      – О девушке я ничего не знаю, – растерялся Артур. – Я слышал эту историю от разных знакомых, частично мне ее рассказал сам Роберт, осыпая ругательствами ханжескую натуру брата, но о девушке больше не было ни слова.

      – Неудивительно, – пожала плечами Кэрри. – Потому что она – миф, а долго обсуждать миф неинтересно даже завзятым сплетникам вроде тебя.

      – Я не сплетник, я о тебе пекусь!

      – В таком случае избавь меня от пересказа чужих выдумок, – отрезала Кэрри.

* * *

      Роберт налил молока в простую белоснежную чашку и невольно улыбнулся, вспоминая пузатую фарфоровую тыкву с золочеными плетьми-ручками, которую достала Кэрри, обнаружив, что на всех присутствующих сервиза не хватает.

      – Что тебя так развеселило, милый братец? – спросила Агата, демонстративно отодвигая блюдо с тостами.

      Роберт возвел глаза к потолку и патетически воскликнул:

      – На днях я видел такую чашку!.. Такую чашку!.. Что, боюсь, больше ни из какой чай пить не захочу.

      Агата внимательно посмотрела на него и заключила:

      – Ты шутишь. Или дело не в чашке, а в любящей красивую посуду хозяйке того дома, в котором ты загостился недавно?

      Роберт на миг умолк и задумался. За время его пребывания в колониях в Агате кое-что изменилось: это была уже не маленькая наивная девочка с бантиками в кудряшках, острому язычку которой дозволительны любые высказывания, а достаточно сообразительная молодая девушка. С ней дозволительно вести лишь беседы на нейтральные темы, не допуская ни злых сплетен, ни бестактных выражений. Пусть даже собеседник – единокровный брат, а речь идет о вкусовых пристрастиях людей, вполне вероятно, ей незнакомых.

      – Хозяйка не занимается посудой. То есть посудой занимается не она, а ее тетя. – Роберт попытался вывернуться, чтобы не упоминать никаких имен. Меньше всего ему хотелось, чтобы насмешница Агата записала его в перечень кавалеров Кэрри.

      – Мадам Жанет Шардю? О да… Ты видел ее сервиз «Карета для Золушки»? Незабываемо, правда? А еще у них дома есть «Парадоксальная пастораль», это набор для чаепития на природе, чашки вкладываются друг в друга, а потом в чайник, и можно наливать кипяток во все сразу. Чашки позвякивают, поворачиваются, меняя картинки…

      Роберт чуть склонил голову, внимательно слушая сестру, которая без каких-либо пауз и переходов вдруг спросила:

      – Она тебе понравилась?

      – Я боюсь громоздких предметов, а тыкву предпочитаю в виде ледяного сока в летний полдень.

      – Нет, не тыква, а Кэролайн Джайлз? Она тебе понравилась?

      Роберт промолчал, но Агата не унималась. Она требовательно дернула его за рукав и повторила вопрос. Роберт не остался в долгу и тоже отреагировал довольно неожиданно:

      – Что ты можешь сказать мне о Гарри Эдвардсе? А, сестренка?

      Агата