Беседы шалопаев или Золотые семидесятые. Игорь Отчик

постоянное ощущение интереса и дружелюбия, которым мы окружены в молодости? Каким естественным и само собой разумеющимся кажется оно нам в наши юные годы! Всюду нас встречают улыбки друзей и даже совершенно незнакомых людей. Нам радуются искренне, как детям и цветам. И любят нас не за какие-то заслуги и успехи, а просто потому, что мы такие как есть. Увы, это счастливое ощущение всеобщего внимания столь же преходяще, как и сама молодость, и с возрастом мы все чаще натыкаемся на равнодушные взгляды окружающих. И уже сами ищем ответный интерес в глазах людей, которые нам симпатичны. И все реже его находим.

      А в этот летний день нам радуется сама природа. Солнце набирает силу, искрится на ленивой волне, легкий ветерок набегает с озера, обдувает наши разогретые тела. Скорее в воду! Быстро раздеваемся и с разбегу, поднимая фонтаны брызг, бросаемся в ее прохладу. Хорошо! Он плывет гибко и мощно, словно дельфин в родной стихии, и с первых же гребков вырывается вперед. Я знаю, что мне за ним не угнаться, и плыву не спеша, в свое удовольствие. Прогревшаяся на поверхности вода ласково обнимает, гладит кожу, перемешивается с поднятыми снизу прохладными струями, скользит вдоль тела волшебной свежестью. Неземное наслаждение! Переворачиваюсь на спину, лежу в невесомости, пошевеливая руками и ногами, бездумно-счастливо гляжу в безоблачное южное небо. Тишина, покой, благодать. Но вот, нарезвившись где-то на середине озера, он возвращается назад. Его любимым стилем был изобретенный им баттерфляй на спине. Традиционно на спине плывут, совершая поочередные гребки, как в кроле. А он делал гребок двумя руками сразу, выбрасываясь из воды мощным толчком ног, как в баттерфляе. Я тоже освоил этот способ, и он мне очень понравился – так я плыл быстрее и меньше уставал. Странно, что этот стиль до сих пор не входит в программу Олимпийских игр. Я предложил ему подать заявку в международную федерацию плавания, на что он лишь рассмеялся: «Языков я не знаю, Петька, вот в чем беда».

      Вдоволь накупавшись, выходим на берег, подтянутые, стройные, как молодые боги. Капли воды сверкают на наших спортивных торсах, мышцы поигрывают под загорелой кожей, ноги легко и пружинисто ступают по прибрежному песку. Мы идем вдоль кромки воды, смеемся, перекидываемся шутками с друзьями и знакомыми, чувствуем на себе волнующие женские взгляды, и все это нам очень нравится. Молодость, беззаботная молодость, как ты хороша! Пока ты с нами, ты кажешься естественной и вечной. Мы не замечаем тебя в обыденности жизни и только потом, годы спустя, утратив тебя, понимаем, как ты мимолетна. И как прав был тот гениальный белокурый шалопай, пропевший тебе вечную славу: «Будь же ты вовек благословенно, что пришло процвесть и умереть!»

      А между тем дело идет к полудню. Становится жарковато. Мы переносим пожитки к небольшой рощице акаций и растягиваемся в их зыбкой тени. Я перелистываю поэтический сборник, а он что-то мурлычет, перебирая струны гитары. Ее звуки действуют магически, и вокруг нас собирается кружок знакомых. Кто-то подпевает,