Схемотоз де Моску. Зосима Тилль

права!»

      Что было дальше Максим помнил смутно, и то только до третьего глотка на брудершафт из горла в салоне такси, устроившего им обзорную экскурсию по «живописным» окрестностям. Далее не помнил ничего вообще. Себя он нашёл ранним утром, у себя дома, в большой комнате, сидящим в кресле со спущенными до колен штанами. Рядом на журнальном столике располагалась недоприговоренная бутылка «пепперминтовского» вискаря и два стакана-»хайбола», ободки которых были сплошь заляпаны отпечатками губной помады. Налив себе «на ход ноги», Максим зажмурился и выпил, после чего решил пропутешествовать в сторону туалета.

      Проходя мимо спальни, он с удивлением отметил для себя так и не раздевшись распластавшуюся в нелепой позе на не до конца расправленной двуспальной кровати мастерски снявшую его вчера в баре «шальную императрицу» коптевского уезда московской губернии.

      – Оба-на! Эй! Ты жива? – с издёвкой поинтересовался Макс, заметив, что женщина услышав шаги по коридору предприняла попытку повернуть голову в сторону настежь распахнутой двери.

      – Мудикаба… – с хрипотцой от пересохшего горла произнесла в ответ она.

      – Что? Не понял… Чего тебе надо?

      – Налей немножко, там должно было остаться, – продрав горло, попросила Макса она. – Мне бы выпить сейчас… А то совсем хреновенько что-то… И мужика бы…

      – Ну, нет, красавица, так дело не пойдёт! Налить я тебе, так и быть, налью. Ну, а потом – всё, адьёс амигос! Хорошего помаленьку – горького не до слёз… Мне ехать скоро… Надо…

      – Ну, милый! – капризно прогнусавила женщина. – Давай сделаем так – ты закроешь меня в квартире, ключи заберёшь с собой. Я за денёк здесь отхиляю, а вечером сделаем то, ради чего мы, собственно, здесь и собрались. А то кроме белкового коктейля мне вчера от тебя так ничего и не алё… Или даже белкового коктейля не было? Хоть убей не помню…

      – Ладно, лежи покамест. Сейчас вискаря принесу…

      «С этим нужно что-то делать!» – под нос прошептал Максим и под видом типичного марша утреннего похмелье́, отправился строить планы по выдворению навязчивой гостьи из своей берлоги. «Действовать нужно резко и неожиданно, так, чтобы она не успела прийти в себя до тех пор, пока не окажется за дверью». В голову, как это обычно случалось с тяжёлого бодуна, по себе сами лезли обрывки юношеских стихов – забавы, которую он, как считал в трезвом состоянии, уже смог в себе перерасти. «А действительно! Чем чёрт не шутит? Огорошу-ка я её! В стихотворной форме! Такое с похмелья и слона прогонит до Луны раком. А дальше? Дальше буду действовать по обстоятельствам». Он подошёл к журнальному столику, плеснул в «хайбол» добрую порцию виски и вернулся в спальню. «Белковый коктейль говоришь? Ну, держись!» – Максим понял театральную позу и…

      «Зачем же ты, звизда шальная

      Заприминетила меня?…» – начал фристайлом декламировать с порога он.

      В глазах незнакомки нарисовалось крайнее недоумение.

      «Кого? Тебя я домогался?!

      Ну ни хара́ссмента себе!..»

      Сквозь