Черные банкиры. Фридрих Незнанский

дела. Обычные темы… И Крохин вел себя, как обычно. Собственно, я ничего особенного не заметил, — заключил плотный.

      — Хорошо, значит, ничего вы нам рассказать не можете? — задумчиво произнес Турецкий. — Надеюсь, вы осведомлены, что за дачу ложных показаний следует серьезное наказание? А теперь, пожалуйста, назовите себя полностью, я запишу. На днях я вызову всех вас на допрос.

      Записав фамилии и адреса менеджеров, Турецкий прошелся по кабинету, посмотрел из угла на присутствующих.

      — Проводите нас в кабинет Крохина.

      Плотный парень поднялся, сказал:

      — Пойдемте.

      Они вошли в кабинет, на двери которого была надпись: «Главный бухгалтер». В небольшой комнате тесно ютилось несколько столов. На одном из них возвышался компьютер. На полках стеллажа было пусто, словно отсюда заблаговременно вынесли все бумаги.

      — Не вижу документации, — удивился Турецкий.

      — А какая здесь может быть документация, все заложено в память компьютера, — сказал сопровождающий.

      В комнате было неуютно и одиноко, словно помещение утратило живое тепло и чувствовало свое сиротство.

      — У меня последний вопрос к вам, простите, еще не запомнил, как вас зовут? — обратился Турецкий к плотному парню.

      — Артем Дворников.

      — Вы, господин Дворников, давно работаете с Долгалевым?

      — Около года.

      — В каких фирмах?

      — Сначала в «Тюльпане», потом в «Спектре».

      — Понятно. А сколько всего фирм за свою жизнь успел открыть Долгалев?

      — Не знаю, никогда об этом с ним не говорил.

      — Вы могли бы уйти отсюда? Перейти на другую работу?

      Парень смутился, поспешно ответил:

      — Нет, а зачем?

      — Ну, предположим, если бы что-то более интересное появилось…

      — У меня есть определенные обязательства по отношению к фирме, понимаете?

      — Не совсем.

      — Всякое предприятие имеет свои коммерческие тайны и несет ответственность за их неразглашение. Когда человек уходит, мы как бы теряем над ним контроль, то есть как бы наживаем потенциального врага.

      — Значит, по собственному желанию уволиться невозможно?

      — Сложно.

      — Спасибо.

      Турецкий и Грязнов простились с менеджерами и направились к своей машине. Ощущение от посещения фирмы было тягостным.

      — Ты понял, в какой кабале держит своих подчиненных Долгалев? — спросил Турецкий Грязнова.

      — Да, что-то здесь крепостным правом пахнет.

      — Как думаешь, на этой почве могло что-нибудь созреть?

      — Вполне.

      — А кто у Крохина есть из родственников?

      — Отец и две сестры, погибший был младшим в семье. Поедем туда?

      Турецкий вздохнул, почесал затылок, засомневался:

      — Они сейчас наверняка не в себе, может, не стоит беспокоить семью? У них и без нас хватает хлопот.

      — Как знаешь, — не согласился Грязнов. — Я бы все-таки съездил.

      — Нет, я попробую сегодня снова наведаться к госпоже