Звезда сыска. Владимир Кузьмин

с подносом, уставленным стаканами с чаем и тарелками с бутербродами.

      – Здравствуйте, – поприветствовал он нас. – Дашенька, Петруша узнал, что вы здесь сыскными делами заняты, и велел вас чаем напоить. Ну и гостей ваших, как же без этого?

      От таких слов следователь с помощниками пришли в некоторое изумление и не знали, что сказать.

      – Спасибо, Антоша. Ты поставь чай в кабинет Шишкина. Мы сейчас с удовольствием чаю выпьем. Вот только дела закончим.

      – Да мы, собственно, закончили, – обрел дар речи Дмитрий Сергеевич. – Так что стакан горячего чая очень кстати придется. Вы, уважаемый, примите нашу благодарность и поблагодарите того, кто о нас заботу проявил.

      Буфетчик поклонился и убежал, а мы сели в комнатке, где вчера еще обитал господин хозяйственный распорядитель, и принялись пить чай.

      – Нет, каково? – обратился к своим помощникам Дмитрий Сергеевич. – Андрей Иванович! Михаил Аполинарьевич! Каково, я вас спрашиваю? Вот так вдруг узнать, что сие прелестное создание, по мнению обитателей театра, занято сыскными делами, а мы у нее в гостях?

      – А вполне справедливо, – задумчиво произнес Михаил Аполинарьевич, которого, скорее всего из-за столь длинного отчества, а не по причине молодого возраста, обычно звали лишь по имени, и отхлебнул чая. – Мы с вами всю ночь бились, огромное число народа опросили, место преступления через увеличительное стекло изучили. И что с того? Да ничего. А Дашенька – вы позволите вас так называть? – хоть крохотную, но зацепку дала. Даст бог, теперь дело сдвинется.

      – По-честному, так и я того же мнения, – уже серьезным тоном сказал господин судебный следователь.

      – Дмитрий Сергеевич, а орудие преступления не обнаружили? – спросила я, хотя и так уже догадалась, что револьвер не найден.

      – Оружие не обнаружено. Мы, само собой, не могли вчера обыскать всех присутствовавших, но полагали, что револьвер утаить при себе не столь просто. Театр же обыскали самым тщательным образом. Но ночью извлекли пули и выяснилось, что речь идет не об армейском оружии, а о совсем небольшом револьвере.

      – Вроде дамского «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра? – уточнила я.

      Следователь всплеснул руками, посмотрел на своих товарищей, но скоро успокоился:

      – Чему я удивляюсь? С вами нужно совершенно отучиться удивляться. Вы правы, калибр именно тридцать восьмой, и патроны с такими пулями предназначены для револьверов этой системы. И если это так, то мы имеем дело с автоматическим оружием, которое легко умещается в кармане.

      – Или дамской сумочке, – вновь вылезла я со своими замечаниями.

      Но, похоже, о том полицейские успели подумать и сами, потому как все трое согласно кивнули мне.

      – Уверен, сударыня, что нет необходимости говорить вам о том, что все эти сведения должны оставаться в тайне? – спросил Дмитрий Сергеевич, и настала моя очередь кивать в знак согласия. – Мы с вами на эти темы беседуем исключительно по причине уверенности,