Некама. Саша Виленский

И продолжил:

      – После освобождения Белоруссии направили в детский дом.

      – Там ты и стал Огневым?

      – Никак нет! – ответил Борис по привычке, а Смирнов усмехнулся, снова услышав это армейское. – Был усыновлен начальником хозчасти отряда Ильей Семеновичем Огневым. Он еще смеялся – «фаер» по-еврейски «огонь», вроде как не сменил, а просто перевел фамилию.

      – То-то мы тебя столько времени искали, огонь еврейский, – буркнул кгбшник. – А что ж тебя в детский дом-то отправили, при живом-то отце?

      Борис усмехнулся.

      – Товарищ капитан! Вы ж наверняка знаете, что Илья Семенович Огнев в 1948 году был осужден по статье 58, части 10-ая и 11-ая, на 10 лет лагерей. После этого я информации о нем не имел.

      – Больше надо было за бегство в Палестину агитировать, – буркнул кгбшник. – Но ты молодец, ничего не скрываешь, не виляешь. А что с сестрой? Которую в лагерь отправили?

      – Лея погибла, из нее там всю кровь выкачали.

      – Это тебе кто сказал?

      – Разыскивал ее после войны, рассказали те, кто с ней в том лагере был. Это был такой специальный лагерь, куда детей отправляли, чтобы кровь брать для немецких солдат. «Красный Берег» назывался.

      Смирнов молча перебирал какие-то бумаги, майор Поликарпов переводил взгляд с одного на другого. Кгбшник вздохнул и в упор посмотрел на командира части.

      – Товарищ майор, излишне напоминать, что все, что вы услышали в этой комнате, является государственной тайной и разглашению не подлежит, правда же?

      Поликарпов заискивающе кивнул, сделав лицом «Ну что вы, мы же все понимаем!»

      – А скажите мне, Борис Андреевич – вас можно так называть или же будем обратно менять на Борух Наумович?

      – Не будем, – твердо сказал Борис.

      – Ну и славно.

      Смирнов снова помолчал, потом поднял глаза на сержанта.

      – Да ты что стоишь-то, старший сержант Огнев, садись, разговор у нас будет долгий.

      Борис опустился на стул.

      – Ладно, – кгбшник отложил папку в сторону. – А знаком ли тебе, Борис Андреевич, такой персонаж «Сашко»? Он же бывший младший командир Рабоче-Крестьянской Красной армии Александр Кулик? – Он выудил из папки старую фотографию лопоухого мальчишки. Тот смотрел прямо в объектив аппарата, выпучив глаза. Темные петлицы на старой форме, не разобрать какой род войск.

      Борис всмотрелся в лицо на фото и помотал головой:

      – Сашко помню, зверь был настоящий. Его все боялись, безбашенный был. И жестокий до одури. А тут какой-то пацан, тот был заматерелый, да и постарше.

      – Правильно! – Смирнов вложил фотографию обратно в папку. – Все верно. Вот и мы думаем, что тут какой-то подвох. – Он вытащил листок и зачитал: «Сержант Александр Кулик, 1921 года рождения, в июле 1941 года в полосе действия Западного фронта добровольно перешел на сторону противника и сотрудничал с немецко-фашистскими оккупантами в составе полицейских батальонов и добровольческих формирований войск СС. Убит в бою с 1-ой дивизией РОА в апреле 1945 при атаке на плацдарм Эрленгоф».

      Смирнов