Сезон охоты на блондинку. Карина Микиртумова

бы сбацать.

      – Вот тут остановите, пожалуйста.

      Удержалась от визга счастья. Тормознула у остановки.

      – Спасибо огромное! Удачного отдыха! Чтобы и секса много было, и море тихое, и настроение огонь!

      Улыбнулась.

      – До свидания.

      Дверь захлопнулась, а я дала по газам. Наконец-то тишина. Это блин капец какой-то.

      ******

      – Я дома! –толкнув дверь от себя прокричала я.

      Пахло мясом и выпечкой, а ещё папиными сигарами. Улыбнулась и вдохнула родной запах. Смахнула с ног туфли, сняла кардиган и облизнула губы. Свет в коридоре я по обыкновению включить забыла и пропетляла до комнаты в полутьме. Четырёхкомнатная квартира на таганке была родительской гордостью. Они в свое время за неё поборолись, а потом сильно вложились. Особенно в капитальный ремонт. Утеплённые полы, пластиковые окна, потолок. Антикварная мебель, которую мама боготворит и чуть ли не каждый день пыль протирает. Папа же мастер по дереву и очень много дома делал своими руками, отчего вещи были бесценны.

      Я провела в этой квартире большую часть жизни и не по наслышке знаю, что такое чокнутая семейка.

      – Теа! – ко мне вылетела мама и приблизившись, едва не сдавила в объятиях. Отстранилась, но руки моей не отпускала.

      Лариса Леопольдовна была женщиной миниатюрной, тонкокостной и худощавой. Её крашеные волосы имели жемчужный оттенок и стандартно уложены в причёску «улитка». Платье тёмного-синего цвета с юбкой– карандаш, на шее нитка жемчуга, а на губах крошки от булочки.

      Рассмеялась. Мама умела в себе сочетать элегантность, вкус и простоту одновременно.

      – У нас сегодня что, семейный сбор?

      – Да, милая, – мама погладила руку, грустно улыбнувшись,– Тебе холодно?

      – Нет, просто рука слегка затекла, – намекнула, что своё добро хочу обратно, –А папа где?

      – Да, Арину уму разуму учит. Двадцать лет, а… Ладно, что уж говорить, – мама махнула рукой, – Иди мой руки и за стол. Наверное, снова за своим компьютером глаза ломала весь день.

      – Это точно. Давай я тебе помогу.

      – Да уже все отнесли. Остались только булочки, – мама улыбнулась.

      Ее голубые глаза светились любовью. Я была на неё похожа, но больше взяла от отца.

      В ванне быстренько освежилась и пошла в гостиную, где расселась вся моя семья, не считая мамы. Папа, Валерий Иванович, профессор в институте по начертательной геометрии. В свободное время делает вещи из дерева и вообще, у него руки золотые. Моя младшая вредная сестричка Ариша, двадцати лет от роду. Учиться в театре, мечтает стать кинодивой. Правда, пока получается не очень. Некоторых девчонок с курса уже приглашали играть эпизодические роли в сериалах, а Арина сидит и ноет, что режиссеры узкоглазые и дальше свое щели никого и ничего не видят. Рядом с папой сидел Мишка, который пялился в телевизор и что-то ворчал себе под нос. За его руку держалась какая-то фифа с накаченными губами. Она хлопала глазами ( того и глядишь – улетит) и не понимала, зачем её вообще сюда притащили. Я окрестила