Математик. Закон Мерфи. Максим Керн

народу, студенты, одетые в странную форму, несущие какие-то книги и свитки, важно вышагивающие преподаватели в ниспадающих мантиях и квадратных шапочках. Ну, наверное, преподаватели, уж больно их одеяния похожи на те, что носили профессора в какой-нибудь средневековой Сорбонне. И все они были людьми. Я уже как-то отвык видеть человеческие лица за всё то время, что находился в этом мире.

      – О, посмотрите-ка, миледи, опять какая-то обтрёпанная деревенщина припёрлась в Академию, – раздался рядом презрительный голос.

      Мимо нас, застывших посреди площади, проходила группка студентов, судя по виду, старшекурсников. Говорил, судя по всему, красавчик с тонкими чертами лица, и с завитыми золотистыми локонами, что больше подошли бы женщине.

      – Ой, и не говорите, милорд Маркелл. Да ещё и низших шавок с собой притащил.

      Это уже сказала девушка, разодетая во всё золотое. Высокая, с горделивой осанкой, её можно было бы назвать даже красивой, если бы не высокомерно-презрительная мина на лице.

      – Ах, ты… – прошипела Элина, шагнув вперёд. Локк, выдвинув челюсть, тоже сделал шаг вперёд. Самым спокойным, как всегда, остался Гар, только по сузившимся глазам было понятно, что и его задели слова местной золотой молодёжи.

      – Стоять, – негромко приказал я. – Нам сейчас не до того.

      – Но они же вас оскорбили, повелитель. За такое…

      – Плевать. Ещё не хватало влипнуть в дуэль в первый же день. У нас есть дела.

      Я положил руку на закаменевшее плечо Локка. – Спокойно, дружище. И втяни когти. Не хватало, чтобы ты обернулся прямо здесь. Запасные штаны мы с собой не взяли.

      – Как скажешь, босс, – торк ещё некоторое время пораздувал ноздри, глядя вслед неспешно шагающим мажорам. – Уроды… Их бы в Школу, на арену, посмотрел бы я, как эти птенчики хотя бы с харгором управились.

      – Да куда им, – развернулась Элина, презрительно сплюнув на брусчатку. – Это не с расстояния заклятьями швыряться. Причёсочки бы им враз попортили.

      Локк широко ухмыльнулся, да и невозмутимый самурай Гар не смог удержаться от улыбки. Я тоже представил себе, как этот расфуфыренный франт с завитыми волосиками улепётывает по арене от харгора, визжа от ужаса.

      – Милорд Маркелл, подождите! – раздался сзади крик. Я обернулся. На нас бежал какой-то круглый, как колобок, толстяк, разодетый как павлин, и увешанный драгоценными побрякушками, как новогодняя ёлка. И, похоже, сворачивать он не собирался. – Прочь с дороги, нищеброды! – рявкнул жирдяй, оттолкнув с пути Элину. Вернее, попытавшись оттолкнуть. Одно неуловимое движение, и толстяк уже лежит на земле, с заломленными за спину руками.

      – Эли, отставить!

      Вокруг воцарилась тишина. Студенты, преподаватели Академии, все те, кто находился на площади перед Академией, разом повернулись в нашу сторону. Чёрт, вот это влип…

      – Но, повелитель, он же… – Элина, сидевшая верхом на толстяке, чуть сдвинула заломленную кисть жиртреста, лицо которого мне показалось смутно знакомым,