Тайны сердца. Загадка имени. Амели Нотомб

непривычна, младшая сестра обняла старшую:

      – Я люблю тебя, Диана.

      – Что на тебя нашло?

      – Почему тебя нет всю неделю? Я так тебя люблю. Мне лучше, когда ты здесь.

      – Чепуха какая-то.

      – Нет, это правда. Мама слишком меня любит, она никогда не оставляет меня в покое.

      – Тебе это нравится, ты только и просишь еще.

      – Я не знаю, что делать.

      Диана почувствовала долю истины в ее словах и повернулась к сестре:

      – Ты должна сказать ей, что так нехорошо.

      – Но я люблю маму.

      – Конечно. Именно потому, что ты ее любишь, ты и должна ей сказать. Ты должна сказать, чтобы она оставила тебя в покое, что тебе плохо от ее поцелуйчиков, что она мешает тебе расти.

      – Скажи ей сама.

      – Если это скажу я, она не поймет. А теперь возвращайся к себе в кровать.

      – Пожалуйста, можно я посплю рядом?

      – Ладно, но только эту ночь.

      Малышка прильнула к старшей сестре. Диана не могла сдержать умиление. Следовало признать, что Селия была прелестна. Она заснула, обнимая девчушку.

      На следующее утро, когда мать позвала Селию, чтобы искупать ее, Диана подумала, что сестра воспользуется случаем, чтобы поговорить, и спряталась за дверью.

      – Мама, ты должна оставить меня в покое, – услышала она.

      – Что ты такое говоришь, дорогая? – В голосе Мари звучала паника.

      – Ты должна оставить меня в покое. Мне плохо от твоих поцелуев.

      – Тебе не нравятся мои поцелуи?

      – Нравятся, но их слишком много.

      – Прости, дорогая, – сказала мать на грани слез.

      Диана затаила дыхание. Неужели сработало? В этот момент она услышала:

      – Это Диана мне велела так тебе сказать.

      – А! Понимаю. Твоя сестра просто ревнует.

      – А почему она ревнует?

      – Потому что я не целую ее так часто, как тебя.

      – А почему ты не целуешь ее так часто, как меня?

      – Потому что она холодна. И всегда такой была. Тебя действительно раздражают мои поцелуи?

      – Нет, мама, я их обожаю.

      Старшая сестра, которая выслушала достаточно, ушла в полной растерянности. Она уселась на кровать и подумала: «Это я ревную? Мир перевернулся. Если я холодна с тобой, мама, то только потому, что ты сама меня заставила стать такой».

      В одиннадцать лет Диана почувствовала, как рушится ее вселенная. Она продержалась до сих пор только потому, что верила, будто мать не осознает ее мучений. И вдруг обнаружила, что по материнской версии именно сама Диана и была виновата в том, что ей доставалось так мало ласки. Обвинение в ревности выглядело комичным по сравнению с этим. Как ей продолжать жить с удушающим чувством чудовищной несправедливости?

      Остаток субботы она провела как автомат. Ночью Селия залезла к ней в постель. Диана не шевельнулась.

      – Я поговорила с мамой.

      – Знаю, я слышала.

      – Подслушивать под дверью нехорошо.

      – Ты права, иди наябедничай маме.

      – Она сказала, что…

      – Я