Чрезвычайные обстоятельства. Валерий Поволяев

туго набитый деньгами – «зеленью», популярной американской валютой, напрочь вытеснившей из России родимые «деревянные».

      – Бросать гранату будете в яму, – подполковник потыкал рукою в пространство. – Вон туда… Видите яму?

      Метрах в двадцати от бетонного барьера в земле была вырыта широкая яма. Промахнуться, не попасть в нее было невозможно. Хотя народ бывал у подполковника всякий – земля вокруг ямы была рябой от мелких воронок.

      Спецназовцы молчали.

      – Видите яму? – повторил вопрос подполковник.

      Не увидеть эту силосную траншею мог только слепой.

      – Товарищ подполковник, я этой ямы не вижу, – неожиданно послышался голос Проценко.

      Подполковник был мужественным человеком, он ко всяким вопросам привык, проглотил и этот вопрос, похрюкал в кулак и повернулся к Проценко. Вновь похрюкал в кулак – хрюканье на этот раз было смущенным.

      – Извините, – пробормотал подполковник.

      Перед ним стоял здоровенный амбал с широким тупым лицом и косыми, сведенными к самой переносице глазами.

      – Извините, – еще раз смущенно пробормотал подполковник, – сейчас я покажу яму. – Предупредил: – Предохранительные кольца, когда выдернете чеку и произведете бросание гранаты, – опять «бросание гранаты» – вы должны будете сдать мне. Лично в руки. Для отчета. Понятно?

      Он обошел барьер сбоку и неспешно двинулся к яме, – специально показывать для косых, где она находится. Не то швырнет этот циклоп гранату себе под ноги, либо того хуже – под ноги подполковнику, старшему офицеру. И набирают же в армию каких-то недоделков! Он удрученно покрутил головой.

      Проценко не сдержался, хмыкнул:

      – А ведь действительно для меня, несообразительного, увечного, собирается показать, где находится яма.

      – Собирается, – подтвердил Токарев.

      Подполковник красноречиво потыкал рукой в сторону ямы, что-то произнес, но слова его не дошли до группы – они унеслись в горбатое, покрытое чахлым желтеющим березняком поле – ветер дул в ту сторону.

      – Фокус природы, – сказал Петраков, – мы подполковника не слышим совсем, он же нас слышит, будто мы пьем водку у его ног.

      – Это и хорошо, – Проценко рассмеялся, – надоела мне эта учеба! – Редкостная способность придавать своему лицу дурацкое косоглазое выражение не подвела Проценко и в этот раз. Он вздохнул, подкинул гранату в руке, потом подцепил пальцем предохранительное кольцо и резко дернул его.

      Раздался громкий щелчок. Не услышать его было нельзя. И подполковник его услышал, ветер буквально вдул целиком ему в уши, – стремительно развернулся на одной ноге.

      Следом раздались еще три громких щелчка – чеки одним слаженным движением, друг за другом, выдернули Петраков, Семеркин и Токарев.

      – Подпол, беги! – предупреждающе выкрикнул Проценко.

      Подпрыгнув легко и прыжком этим словно бы сбросив годы и вес, подполковник резво понесся к бетонному барьеру.

      В яму