Все наши вчера. Кристин Террилл

нипочем. Он, наверное, тренировался у себя в камере, тщеславный гаденыш.

      И почему только я сама до этого не додумалась?

      – Ты в порядке? – спросил Финн. Я начала сбавлять темп, и поскольку мы по-прежнему держались за руки, получилось, что Финн тащит меня за собой. Я кивнула, сделала глубокий вдох и заставила себя прибавить шагу.

      Я настолько сосредоточилась на том, чтобы переставлять ноги, что не услышала, как в дальнем конце коридора отворилась дверь, и не увидела, как оттуда вышел темноволосый мужчина. А Коннор увидел. Его рука врезалась мне в грудь, втолкнув меня и Финна в другой дверной проем, и я, отступая поглубже, лишь краем глаза успела разглядеть этого мужчину.

      Это был доктор. Я вжалась в дверь и попыталась унять неровное дыхание.

      Коннор направился к доктору, и ужас пронзил меня, будто нож. Мне вдруг показалось, что это какая-то западня, подстроенная доктором, очередная хитрость, предназначенная для того, чтобы сломить нас. Сейчас Коннор вернет нас обратно, и мы никогда больше не выйдем из наших камер. Меня охватило невыносимое желание броситься наутек.

      Финн – возможно, он ощутил мои мысли – сжал мою руку, удерживая меня на месте.

      – Коннор, что ты делаешь в этой части здания? – услышали мы из нашего ненадежного укрытия вопрос доктора. Ему достаточно было сделать несколько шагов – и ниша перед дверью уже не скрыла бы нас. – Тебе разве не полагается охранять пленников?

      – Так точно, сэр. Меня подменил Абрамс. Сержант послал меня найти вас.

      Доктор раздраженно вздохнул.

      – Я даже не на дежурстве. Я просто зашел разобраться с бумагами. Что ему нужно?

      – Я точно не знаю, сэр. Он только сказал, что ему нужно встретиться с вами в командном пункте.

      Шаги приближались. Не тяжелые подошвы Коннора, а тонкие, из лучшей итальянской кожи – голову даю на отсечение. Я с такой силой вжималась в дверь, что если нам и суждено пережить эту ночь, коллекция моих синяков определенно пополнится.

      – Мне нужно сперва зайти к себе в кабинет, – сказал доктор, – а потом…

      – Он сказал, что это срочно, сэр.

      Шаги остановились.

      – Уберите руки, солдат!

      О господи. Я сжала свободную руку в кулак. Если доктор подойдет сюда, я по крайней мере смогу наставить ему синяков, прежде чем он меня убьет.

      – Прошу прощения, сэр, – надтреснутым голосом проговорил Коннор. – Я только хотел сказать, что вы действительно нужны сержанту, и времени ждать нет…

      Молчание все тянулось, и я даже с закрытыми глазами представляла, каким оценивающим взглядом доктор смотрит на Коннора. По мне, голос Коннора звучал жутко виновато, а доктор не глухой и должен был понять, что что-то неладно. Мне оставалось лишь надеяться, что его рассеянность и вера в собственную неуязвимость возьмут верх.

      – Ладно, – в конце концов произнес доктор. – Я пойду в командный пункт, а вы возвращайтесь к пленникам. И в следующий раз не забывайтесь.

      – Слушаюсь, сэр!

      Легкие