Наследница журавля. Джоан Хэ

зашел в зал, и Хэсина подалась вперед. С тех пор как они сражались на мечах, прошло три недели, и, пока он поднимался на трибуну, она внимательно его разглядывала. В целом он выглядел… почти прилично. Как и представитель защиты, он был одет в черно-белый студенческий ханьфу, достаточно мешковатый, чтобы скрыть его худобу. Акира не мог оставить свои волосы распущенными, потому что они были слишком длинными, и не мог собрать их в пучок, потому что для этого они оказались бы чересчур короткими, но он хотя бы завязал их в хвост. Синяки и царапины практически сошли с его лица. Из груди Хэсины вырвался громкий вздох облегчения.

      Однако Лилиан не была впечатлена.

      – Я ожидала большего.

      – Чего же?

      – Не знаю. Больше силы. Больше мускулов?

      – Мускулы очень бы пригодились ему в суде.

      Лилиан фыркнула.

      – Никогда не знаешь, что и когда пригодится.

      Сейчас Хэсине пригодилось бы какое-нибудь съедобное средство от насекомых, чтобы убить всех стрекоз, которые, казалось, летали в ее животе. «Сегодняшнее слушание – всего лишь формальность», – напомнила она себе. Объявление представителей, предварительных свидетельств и подозреваемого можно было сравнить с раздачей экзаменационных заданий. Сам экзамен был еще впереди. Стоило ей перенервничать сейчас, и она рисковала пропустить настоящее слушание.

      Председатель начал перечислять предварительные свидетельства. Короля отравили; сама Хэсина предоставила суду половину образца яда. В день его смерти никто не выходил из дворца. Никто туда не заходил. Хэсине было прекрасно известно, что существовали и другие способы проникнуть во дворец, но о тайных проходах знали только они с отцом. Эти коридоры не были нанесены ни на одну карту, а значит, вряд ли убийца мог оказаться чужаком. Нет, преступление совершил человек, живший в их королевстве.

      Человек, живший во дворце.

      Председатель скрутил свиток, и в животе Хэсины забилось еще больше стрекоз.

      – Наконец, позвольте мне представить первого подозреваемого.

      Он назвал титул. Назвал имя.

      Эти имя и титул фальшивой нотой прозвенели в ушах Хэсины.

      Это было невозможно. Нелепо.

      Как в убийстве короля могли заподозрить его любовницу, которая даже никогда не покидала стен Южного дворца?

      Створки двери открылись, и все вытянули шеи: супруга Фэй была самым таинственным членом королевской семьи и вызывала у людей непроизвольный интерес. Хэсина словно приросла к стулу. Когда вместо супруги Фэй в зал вошел ее сын Жоу, она была поражена, но даже тогда не смогла сдвинуться с места.

      Пока Жоу поднимался на платформу, с верхних рядов доносились громкие перешептывания. Председатель нахмурился.

      – Носите ли вы титул Благородной супруги? Отзываетесь ли на имя Фэй?

      – Нет.

      Услышав тонкий голос сводного брата, Хэсина пришла в себя. Когда председатель задал следующий вопрос, ее словно обдало волной холода.

      – Это вас обвиняют в цареубийстве?

      Нет.