Дневник взбалмошной собаки. Джессика Цимерман

Париж. Я никогда до этого не ездил на машине, и первое путешествие обернулось катастрофой. Для меня все то, что двигается на четырех лапах, является животным, а здесь, против всякого ожидания, у животного было четыре колеса! Как только мы уселись в машину, я запаниковал, я начал плакать и меня начало тошнить. Моя новая мама, Анна, подбадривала меня, а мой новый папа, Хьюго, начал ворчать: «Чертов щенок. Дурацкое начало. Еще одна замечательная идея женушки. Он превратит в хлам нашу квартиру. Я тебя предупреждаю, что гулять с ним не буду. Ты хотела его, ты его получила. Ты им и занимайся».

      Внезапно я начал весь чесаться. Анна заявила, что у меня стресс. Я не был знаком с этим человеческим чувством, столь частым у парижан. С той поры он стал часто повторяться у меня.

      Она сказала своим нежным голосом: «Не волнуйся Халк, все будет хорошо, я твоя новая мама. Я буду всем заниматься».

      К сожалению, мне надо прервать рассказ, мне очень хочется спать.

      19 октября

      Сожалею, но иногда желание спать сродни желанию писать, оно накрывает целиком. Так же как написание дневника требует концентрации. И я никак не могу к этому привыкнуть.

      А теперь я продолжу мой рассказ.

      Вернувшись с пастбища в Париж, Хьюго припарковал машину, все еще ворча. Он болтал о свободных местах, штрафе за парковку, о районах, о временных метках. Я ничего не понял. Я уже спал.

      Потом мы подошли к огромному дому, и я написал у двери: это было рефлекторно. Я пометил территорию. Заповедь моего отца: «И там, где писаешь ты, никто другой не должен писать после тебя».

      Я теперь тебя оставлю, читатель, мне снова надо вздремнуть.

      Гав.

      20 октября

      Сон – это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО лучшее изобретение собак (да, ведь это очевидно, что именно собака изобрела идею, человек был слишком занят для этого, кошки слишком зациклены на себе, красные рыбки плавают по кругу, а лошади, я это уже говорил, никак не могут найти позицию для сна).

      Итак, продолжим… на каком этапе своей биографии я остановился? (и возможно из моей собачьей жизни получится прекрасный сценарий для Голливуда). Ах да, вспомнил, я стоял перед огромным зданием в Париже, я пописал, я пометил территорию и свое место на карте мира (я поклонник Уэльбека и его романа «Карта и територия»).

      Итак, сначала я подумал, что моим приемным родителям принадлежит все здание, я не мог вообразить, что можно жить рядом с незнакомцами сверху, снизу и рядом. Еще одна человеческая загадка, или коммунистическая.

      Я…я…я…

      21 октября

      Простите, я опять заснул в процессе написания дневника.

      Не надо думать, что у меня сонная болезнь, нарколепсия (ух тыыы, какие мудреные слова я знаю): я всего лишь собака. Я устаю от ничегонеделания.

      Я понимаю, что этот рассказ немного спутанный.

      Итак… мы поехали на лифте, такой маленькой комнатке с кнопками, которая поднимается и опускается вместе с тобой. Лифт – это очень, очень смешно.

      И НАКОНЕЦ я прибыл в свой новый дом.

      22 октября

      В