Стазис. Вадим Картушов

минимум четыре шрама. Солнце отражалось от блестящих шевронов Колымцева и посылало в глаз Горбачу солнечные зайчики.

      В сравнении с рослым офицером маленький и сутулый Горбач выглядел еще меньше. Клановый жилет топорщился у него на плечах. Худые руки были прижаты к бокам.

      – Понимаешь меня, трусливый усерыш?

      – Понимаю, господин капитан.

      – Расскажи еще раз своим боевым товарищам, как ты подвел доблестный клан Хлеборобов, избравший тебя своим членом, что есть великая честь для такого тощего маленького усерыша.

      – Я, это… – Горбач переступил с ноги на ногу и вытер пот со лба. – Я же уже…

      – Не было команды хлебало вытирать! – заорал Колымцев и хлестнул его стеком.

      Горбач взвыл и затряс рукой. Ниже локтя появилась красная полоска, по предплечью заструилась кровь. Горбач едва не заплакал.

      – Дядю твоего помню, – сказал капитан.

      Он резко менял тему. С ним такое часто бывало.

      – Что за боец! Красавец! Мы с ним вместе столицу Индиго брали, – продолжил Колымцев. – Катапультой стену пробили, едем на буханке к Дворцу Культуры. В машине десять человек. Элитный десант! У Дворца – княжеская гвардия. А у буханки лобового стекла нет. И гвардеец Индиго раз туда гранату! Десант орет! А Корней гранату ногой подкинул, а другой ногой прямо через стекло обратно запулил! Мы его за это прозвали – Футболист. Завернули буханку, ведем бой с гвардией под прикрытием транспортного средства. Смотрю – а Ника-кретин магазины у позиций оставил. Стрелять нечем вот-вот уже скоро будет. Конец, значит, блиц-операции устранения монарха. А дядя твой – сука, берсерк. У него с собой была бита с гвоздями, а на спине полицейский щит. Он берет Нику-кретина, втыкает ему в нагрудный карман фаер, поджигает и пускает бежать! Все равно бы ему расстрел за халатность полагался, а так хоть клану послужил. Гвардейцы с такого охренели малость, палят, не разбирая. Дядька твой зигзагами, щитом прикрываясь, за ним бежит. Нику, понятно, подстрелили, зато Корней гвардейцам строй сломал. Крутится, говорю, как дьявол, одному голову пробил, второму, третьему горло щитом разбил, четвертым укрылся, пока мы из-за буханки не выбежали на помощь. Он же и князя, и князеву жену из Дворца вытащил и разбил обоим головы своей битой. Живая легенда клана! Получил титул Великого Хлебороба. Вот каков Корней Горбатов был. Так скажи мне, я тебя прошу как родного, почему его племянником даже пол в бараке вытереть стыдно?

      – Я не знаю, господин капитан, – ответил Горбач.

      Он ответил сипло, потому что горло словно сжало тисками – так он пытался сдержать слезы обиды.

      Корней Горбатов был действительно выдающимся бойцом.

      Дядей Горбачу он приходился только номинально. Так-то разница в возрасте у них была небольшая, лет десять. После смерти отца Горбатова Корней взял на себя функции главы семьи. Он зарабатывал на еду, следил за домашней скотиной, построил сарай, вел все мужское хозяйство, делал карьеру в клане.

      Соседи лицемерно радовались и втайне завидовали Горбатовым, которым удалось наладить полноценную общинную жизнь. Они даже смогли дважды