Да не опустится тьма!. Лайон Спрэг де Камп

все же, чужеземец, почему ты задал такой странный вопрос?

      – Странный? – невинно удивился Пэдуэй, сообразив, где допустил ошибку.

      – Ты спросил, не убита ли она еще. Словно наперед знал ее судьбу. Ты прорицатель?

      Пэдуэй вспомнил совет Невитты глядеть в оба. Да, Томасусу палец в рот не клади!

      – Не совсем… – Он пожал плечами. – Я еще прежде слышал, будто бы между двумя готскими правителями пробежала кошка, и Теодохад не прочь избавиться от соперницы. Ну… мне просто интересно, чем это кончилось, вот и все.

      – Удивительная была женщина, – произнес сириец. – И недурна собой, даже в сорок лет. Ее утопили в собственной ванне. Лично я думаю, что нашего слюнтяя подзуживала его жена, Гуделинда. У самого Теодохада духу бы не хватило.

      – Может, она ревновала, – словно оправдываясь, предположил Мартин. – Так как насчет изготовления этого, как ты выразился, варварского пойла?..

      – Что? Вот упрямец! Совершенно исключено. В Риме надо вести дело очень деликатно – не то что в каком-нибудь новом городе. Вот в Константинополе… – Томасус вздохнул. – Где легко разбогатеть – так это на востоке. Но я не хотел бы там жить. Благодаря стараниям Юстиниана у еретиков, как он их называет, там слишком много хлопот. Между прочим, какой ты веры?

      – А ты? Хотя мне, разумеется, все равно.

      – Я несторианин.

      – Что ж, – осторожно произнес Пэдуэй, – а я принадлежу к конгрегационалистам. – Это было весьма далеко от истины, но Мартин полагал, что агностицизм вряд ли популярен в помешавшемся на религии Древнем Риме. – Практически то же несторианство… Так вот, о производстве бренди…

      – Не может быть и речи, молодой человек! Просто немыслимо! Что тебе нужно для начала?

      – Большой медный котел и медная трубка, а также вино как исходный материал. Ну и помощников – быстрее дело пойдет.

      – Нет, риск слишком велик. Извини.

      – Послушай, Томасус, а если я покажу тебе, как вдвое сократить время на ведение банковских книг?

      – Ты что, математический гений?

      – Нет, но у меня есть система, и я могу обучить твоих людей.

      Томасус закрыл глаза, словно левантинский Будда.

      – Ну, если тебе нужно не больше пятидесяти солидов…

      – Бизнес – всегда риск, ты же знаешь.

      – В том-то и беда… Хорошо, согласен. Если твоя система действительно так хороша.

      – Под какой процент? – спросил Мартин.

      – Как обычно. Три процента.

      Пэдуэй был поражен. Потом он осведомился:

      – Три процента… за какой срок?

      – В месяц, разумеется.

      – Слишком много!

      – А чего же ты хочешь?

      – У меня на родине шесть процентов годовых – это уже немало.

      – Чтобы я ссудил деньги под такой процент?! Ты слышишь, Господи? Тебе бы жить среди диких саксов… Но ты мне нравишься. Для тебя – двадцать пять процентов в год.

      – Все равно много. Я мог бы подумать о семи с половиной.

      – Разбой!..