Полигон безумной смерти. Виктор Борисович Мурич

розыгрыш с иллюзионом, – мрачно констатирую, поднимаясь с колен. И снова в душе заклубились смутные подозрения. Как-то все идет не так… Даже не понимаю, что меня настораживает… Мы словно музыканты играющие по написанным нотам. И даже если очень захотеть сфальшивить не получится… Не дадут! Тут сам собой напрашивается вопрос: а кто собственно не даст? Кто писал эти самые ноты? Может это…

      – Па! Глянь! Педики! – слышится из-за спины восторженный детский голосок.

      Такие слова заставляют меня моментально обернуться. Все подозрения мгновенно развеиваются от столь внезапного вмешательства.

      На тропинке в паре метров от нас стоит пара. Похоже отец с сыном лет шести и сын тыкает в нас пальцем не оставляя ни малейшего сомнения в том, кто в этом парке по его мнению является представителем сексуальных меньшинств.

      Обкуренная молодежь на лавочке дружно заржала и начала довольно громко развивать тему нетрадиционной ориентации в условиях пересеченной местности.

      Глядя на мое свирепеющее лицо, папаша с сыном поспешно ретируются. Мальчик семеня толстым ножками рядом с широко шагающим покрасневшим как помидор отцом обернулся и взглянул на меня. Удивительно, но на его лице застыло непонимание. Как будто он сказал совершенно не то, что хотел, а то, что его заставили. Заставили!

      Отрицательно машу головой, разгоняя плетущуюся паутину подозрений. Нет. Так нельзя… Это уже паранойей попахивает. Подозревать шестилетнего мальчика… Глупость!

      – Что это было? – оборачивается Шурик, не видевший эту парочку и похоже, погруженный в свои мысли даже не слышавший слов ребенка.

      – Обознались, – с угрюмым взглядом провожаю удаляющиеся спины папаши и сына. – Ладно, поехали, а то нам еще и зоофилию припишут, – говорю, глядя на сонно зевающую собаку, вылезающую из кустов в полуметре от все еще стоящего на четвереньках Шурика. Похоже, мы, своими изысканиям потревожили ее сон.

      – К Вике? – с улыбкой интересуется Шурик.

      – Да, – делаю вид, что совершенно не обратил внимание на промелькнувшую в его голосе насмешку.

      Глава 9.

      На этот раз подъезжаем к офису «Хранителя» чинно, не торопясь. На стоянке паркуемся рядом с роскошным Опелем серебристого цвета.

      – Круто они охраняют, – замечает Шурик, слезая с мотоцикла.

      – Не. Просто крутых охраняют, – уточняю я. – Крутых охраняют и соответственно круто живут.

      Глушу двигатель. Пару раз чихнув, он выразил свое недовольство в связи с окончанием поездки и обиженно утих. Ставлю мотоцикл на подножку и стягиваю шлем.

      – Хух! Жарко! – говорю, недовольно поглядывая на палящее с неба солнце. – Лучше б зимой так старалось…

            Подкладка шлема пропотела насквозь и издает не совсем приятный запах.

      – Потопали? – Шурик уже стоит у входа и гостеприимно предлагает войти.

      Открываем тяжелую дверь. За декоративной деревянной облицовкой прячется стальная конструкция. А глядя с наружи даже в голову не придет