Белая Башня (Хроники Паэтты). Александр Николаевич Федоров

час Кол надсаживал горло на заднем дворе гостиницы, а вспотевший и красный Бин, как мог, старался выполнять жёсткие команды товарища. Кол снова был центурионом Бросом, и горе было тому новобранцу, что пытался отлынивать от его уроков.

      Однако, надо отдать должное Бину – он и не пытался. Он с невероятной упёртостью раз за разом повторял одни и те же движения, наносил удары и парировал, кидался в атаку и уходил от невидимого клинка. Рука ныла, ныли плечи и даже ноги, но когда становилось совсем тяжело, Бин вновь вспоминал, каким скользящим, текучим ударом Мэйлинн спасла его от неминуемой, в общем-то, смерти в трактире, и он с удвоенной силой продолжал колоть и резать воздух.

      Ещё через час Кол подвёл его к столбу и приказал бить изо всех сил. Однако от первого же удара кинжал выскочил из потной рукояти.

      – Вот так вот на моих глазах полегло немало молодых ослов! – распинался Кол. – Мало держать кинжал, его нужно ещё и удержать в момент удара. Особенно, если твой удар парирует сильный соперник. Давай! Почувствуй дрожь кинжала, приноровись к ней! Пускай удар перетекает во всю руку, а не в одни пальцы!

      Что ж, так прошло ещё немало времени. Столб был изрезан, расщеплен, исколот тысячами ударов, пока Кол не счёл, что это стало выглядеть вполне терпимо.

      Потом были и спарринги на обструганных палках, после которых болью пульсировали отбитые пальцы, ныли истыканные рёбра и болело от напряжения всё тело. Однако, уже к вечеру первого дня тренировок Кол впервые похвалил своего ученика. Причём, что особенно отрадно, похвалил при Мэйлинн. Но у Бина хватило сил лишь на то, чтобы наскоро, даже не замечая вкуса, проглотить ужин, и завалиться спать.

      Ночью – хвала богам! – дождь перестал. Не пошёл он и на следующее утро, и днём. Небо всё ещё было затянуто плотными облаками, но чувствовалось, что погода налаживается.

      – Ещё пара дней без дождя – и можно попробовать двигаться дальше, – сказал Кол во время завтрака.

      Все чувствовали себя лучше – Мэйлинн, благодарение Арионну, не заболела серьёзно, и дело ограничилось лишь кашлем, уже отступавшим, и насморком. Предплечье Кола после капли лиррийского эликсира заживало просто с непостижимой скоростью. Уже в тот же день спала опухоль и кожные покровы почти вернули свой естественный цвет. Укус больше не гноился и выглядел так, как выглядит любая заживающая рана. У Бина снова ныло всё тело после целого дня тренировок, но он был полон решимости продолжать.

      Так прошли отведённые Колом два дня. За это время небо почти расчистилось, вернулось солнце, уже не такое яростное, как прежде, но всё ещё горячее. Ранними утрами стояли плотные туманы – земля спешила избавиться от пресытивших её вод. В конце концов, на четвёртый день пребывания в Колионе, троица наконец смогла продолжить свой путь.

      Старый Танийский тракт, как и ожидалось, был размыт дождями. Он блестел от множества глубоких и не очень луж. Будь у наших путешественников фургон, надежду на проезд тут можно было бы оставить. В конце концов, друзья направили