Непростой выбор инспектора Палмера. Павел Маруненков

это сделал.

      – Спасибо.

      – Гххм, давайте перейдем к сути конфликта. Вы признаете, что применили по отношению к человеку по имени Ллойд Ворфстоун поражающее заклинание?

      – Я не знаю, как его зовут, – ее голос мгновенно похолодел, – но, наверное, это он. Признаю.

      – Ллойд попал в лазарет на недельный курс восстановления из-за повреждения верхних слоев ауры и локальной потери жизненной силы. Такая травма может быть следствием только очень опасного заклинания. Более того, применять силу для разрешения конфликтов недопустимо! Потому должен вас спросить: для чего вы так поступили?

      – Этот человек оскорбил меня.

      – В чем выражались его оскорбления? Можете вспомнить конкретные слова?

      Снова молчание.

      – Ну… он сказал, что я – чудовище… или монстр… Что-то в этом роде.

      – Так. Его слова больше касались демонической расы или относились лично к вам?

      – Не знаю, – она пожала плечами.

      – Ну, а как вы сами полагаете, почему он назвал вас чудовищем?

      – Он испугался. Это было неделю назад, и у меня чуть удлинились клыки. Он заметил это в столовой и закричал, что я отъявленный вампир и хочу выпить его крови. У меня болела голова из-за всех этих… ну, перед полнолунием бывает… И не было сил сдерживаться. Потом мне объяснили, что его прабабушку выпил до дна один обезумевший демон.

      – Ясно. Что он еще говорил?

      – Ну, он называл меня нереидой…

      – Нереидой? – усмехнулся инспектор.

      – Эта такая ведьма, которая приманивает путников соблазнительным телом и сладким голосом, а затем пожирает. Утверждал, что моя красота поддельная, что я околдовываю мужчин…

      Эдмонд не смог сдержать улыбки при прослушивании весьма распространенных страхов.

      – В нашем обществе люди и демоны живут вместе совсем недавно. Всего пару поколений. И в памяти еще свежи разные предания и небылицы. Особенно в отношении высших демонов. Но вы должны были написать на него жалобу в дисциплинарный совет, а не поражать боевым заклятьем! К тому вы сами сказали, что его слова были обусловлены чувством страха.

      – Знаю, но я устала с детства видеть в глазах людей страх и ненависть. Просто накипело. Я бы не сорвалась, если бы этот человек не посмел рассуждать о моей личной жизни.

      – В каком смысле?

      – Мне неприятно говорить об этом.

      – Поймите, что мне нужно собрать материал. Чем больше там будет его оскорблений, тем больше шансов найти вашему поведению оправдание и исчерпать конфликт без последствий.

      Молчание.

      – Я не собираюсь озвучивать его слова. Они мне глубоко противны, – ее рот скривился в гримасе омерзения. – Спросите сами у этого вампирофоба!

      – Обязательно спросим. Но мне очень важно видеть, что вы раскаиваетесь в содеянном.

      Сильвия сжала губы и промолчала. Вместо ответа она снова стала расчесывать волосы. Эдмонд увидел, что такие яростные манипуляции засыпали ее плечи маленькими серыми перышками. По всей видимости, они остались от вороньей трансформации. Девушка тоже наткнулась на них взглядом и принялась сосредоточенно