Самые новые истории о Простоквашино. Эдуард Успенский

бык, а не спаниель какой-нибудь. Ему нужно серьёзное название. Например, Аристофан. И красивое имя, и обязывает.

      – А кто такой Аристофан? – спрашивает Шарик.

      – Не знаю кто, – говорит кот. – Только так пароход назывался, на котором моя бабушка плавала.

      – Одно дело пароход, а другое – телёнок! – говорит дядя Фёдор. – Не каждому понравится, когда в честь тебя телят называют. Давайте мы вот как сделаем. Пусть каждый имя придумает и на бумажке напишет. Какую бумажку мы из шапки вытащим, так телёнка и назовём.

      Это всем понравилось. И все стали думать. Кот придумал имя Стремительный. Морское и красивое. Дядя Фёдор придумал имя Гаврюша. Оно очень подходило к телёнку. А если большой бык вырастет, его никто бояться не будет. Потому что бык Гаврюша не может быть злым, а только добрым.

      А Шарик думал, думал и ничего придумать не мог. И он решил:

      – Напишу-ка я первое слово, которое в голову придёт.

      И ему в голову пришло слово «чайник». Он так и написал и был очень доволен. Ему нравилось такое имя – Чайник. Что-то в нём было благородное, испанское. И когда стали имена из шапки тащить, этого Чайника и вытащили. Кот даже ахнул:

      – Ничего себе имечко! Всё равно что бык Сковородка или Котелок. Ты бы его ещё Половником назвал.

      – А ты что придумал, дядя Фёдор? – спрашивает Шарик.

      – Я Гаврюшу придумал.

      – А я – Стремительного, – сказал кот.

      – А мне Гаврюша нравится! – вдруг говорит Шарик. – Пусть он будет Гаврюшей. Это я сгоряча его Чайником назвал.

      Кот согласился:

      – Пусть Гаврюшей будет. Очень хорошее имя. Редкое.

      Так и стал телёнок Гаврюшей. И тут у них разговор интересный получился. Про то, чей телёнок. Ведь корову-то они напрокат взяли. Дядя Фёдор говорит:

      – Корова государственная. Значит, и телёнок государственный.

      А кот не согласен:

      – Корова действительно государственная. Но всё, что она даёт – молоко там или телят, – это наше. Ты, дядя Фёдор, сам посуди. Вот если мы холодильник напрокат берём, он чей?

      – Государственный.

      – Правильно. А мороз, который он вырабатывает, чей?

      – Мороз наш. Мы его для мороза и берём.

      – Вот и здесь так же. Всё, что корова даёт, нам принадлежит. Для этого мы и брали её.

      – Но брали-то мы одну корову. А теперь у нас две получилось! Раз корова не наша, значит, и телёнок не наш.

      Матроскин рассердился даже:

      – Брали. Но брали-то мы её по квитанции! – И квитанцию принёс: – Вот смотрите, что здесь написано: «Корова. Рыжая. Одна». Про телёнка ничего не написано. А раз мы корову взяли по квитанции, по квитанции и сдавать будем – одну.

      И тут Шарик вмешался:

      – Я не пойму, чего вы спорите. Ты же, Матроскин, собирался корову насовсем купить. Если она тебе понравится. Вот и покупай насовсем. И телёнок у нас останется.

      – Я с моей Муркой ни за что не расстанусь, – говорит кот. – Я её обязательно насовсем куплю. Это я просто так спорил. Потому что дядя Фёдор не прав.

      А