Взгляд в темноту. Денис Агеев

Валить нам надо!

      Ребята переглянулись, потом медленно попятились к машине. Ни прошло и четверти минуты, как автомобиль скрылся за домом.

      Гриша с ужасом глядел на свое мертвое тело. Он попытался убежать, скрыться куда-нибудь, но по неведомым причинам не мог отойти от тела и на три метра. Что-то связывало его с ним, какая-то незримая нить.

      Гроб с диким отчаяньем метался из стороны в сторону, пытался вырваться из окружившего его невидимого купола. Но все было тщетно. Все, что он мог, так это с ужасом взирать на свое бездыханное тело.

      – Все кончено, – вдруг раздался спокойный голос.

      Гриша огляделся, но никого не увидел. Спросил:

      – Кто вы?

      – Я твой провожатый, – ответил голос, и тут Гроб увидел человека, стоящего на дороге. Он словно появился из ниоткуда. Укутан в черный плащ, капюшон спадает так, что невозможно разглядеть лица.

      – Что это значит?

      – То, что тебе пора отправиться со мной.

      – Куда отправиться? – с тревогой спросил Гриша.

      От этого таинственного человека явно веяло чем-то ужасным, чем-то нечеловеческим. Наемный убийца ясно ощутил холод, но не простой холод, который бывает во время зимы, а какой-то другой… холод отчаянья.

      – В наш мир, – невозмутимо произнес незнакомец.

      Гриша почувствовал, как холод внутри него возрастает, где-то в глубине сознания рождается первобытный страх, граничащий с безумием. И он начал понимать, что там, куда его хочет увести таинственный провожатый, нет ничего хорошего, что там только боль и страдание. Он ощутил это всем нутром, всем своим существом.

      – Но зачем? Я… я не хочу! – запротестовал Гроб и почувствовал, что незнакомец злорадно улыбнулся, хоть его лицо оставалось таким же невидимым.

      – Это неизбежно, – произнес голос спокойно.

      – Нет, я не хочу! – стал сопротивляться Гриша. Он увидел тьму, просачивающуюся со всех сторон. Она плыла к нему и, казалось, затягивала в себя.

      – Ты уже ничего не изменишь.

      Теперь Гроб не видел провожатого, он почти ничего не видел. Тьма, подобно одеялу, окутывала его все плотнее и плотнее.

      – Нет, я не хочу! – Отчаянье окончательно овладело разумом Гриши. – Нет, не хочу! Зачем ты это делаешь? Я – не хочу!

      – Потому что это моя работа. Всего лишь работа…

      Холодной зимой

      Вьюга выла голодной волчицей вот уже несколько долгих часов. Беспощадный ветер безжалостно бил по стенам и крышам хиленьких избушек, заметая мелким снегом, и будто старался снести их ко всем чертям. Было не просто холодно, было невыносимо, леденяще. Мороз, казалось, перепрыгнул все известные пределы, и сейчас гордился своей могущественностью и непревзойденной силой. Пел жуткую песнь непобедимости и всевластия.

      В доме Симаревых господствовала мрачная тишина, лишь изредка нарушаемая болезненным постаныванием Настеньки – самой младшей из семейства. В воскресенье несчастная девочка захворала, да так сильно, что родители стали беспокоиться за ее жизнь