Запредельность. Надея Ясминска

пташки, и она взвилась в воздух, разразившись ругательствами. Мальчик улыбнулся, и снегирь сел на прежнее место, снисходительно махнув крылом.

      Дорофей Наумович топтался рядом, не зная, что сказать.

      – Здорово ты напугал его, – вдруг произнес мальчик.

      – Кого? – не понял смотритель.

      – Старину Гролля.

      – Вы что-то путаете, – вздрогнул от неожиданности Дорофей Наумович. – Это я от страху чуть… хм…

      – Да нет же, трактирщик слишком много из себя строит. Он неплохой маг, но не всемогущий. И если бы почуял в тебе слабого, то прихлопнул бы на месте. А то расфуфырился, начал крушить все вокруг, угрожать… Это свойственно тем, кто боится.

      – Он тоже маг?

      – Конечно. В здешнем мире заведения для иных открывают только маги. Так уж повелось.

      – Иных… – Смотритель несколько раз повторил это слово, разжевывая его и пробуя на вкус. – Только я-то ведь не иной.

      Мальчик пожал плечами:

      – Поживем – увидим.

      – Честно говоря, я вообще не понимаю, как все произошло. Я ничего подобного не хотел. Просто устроился на работу… самую обычную работу, и вот…

      Маленький незнакомец тряхнул соломенными кудрями и запустил горошину куда-то в небо.

      – Да, я знаю. Ты напоминаешь одного человека из старой сказки. Он был очень одинок, и его дом развалился. Однажды этот человек набрел на заброшенную башенку и решил там остаться. Нарубил дров, развел огонь в очаге, чтобы приготовить себе ужин. Но оказалось, что это не просто башенка, а маяк. Человек случайно зажег его, и к нему начали стекаться корабли. Вот как бывает.

      – Чем закончилась сказка? – немного помолчав, спросил Дорофей Наумович.

      – Кто-то говорит, что человек погасил свет, потому что привык оставаться один. Кто-то утверждает, что он стал смотрителем маяка. Но подлинный конец никому не известен – каждый решает для себя сам.

      – А Гролль…

      – Беда старика в том, что он не слушает сказок. Он считает тебя серьезной угрозой, потому что только равный ему осмелился бы открыть свою лавочку здесь, на землях, которые негласно принадлежат ему. Трактирщик давно подпевает темным силам: неудивительно, ведь они больше платят. Яды, проклятия, приворотные зелья – только первые пункты в его меню. Конечно, об этом знают лишь иные. Для местных Гролль создал чудесные декорации с отменной выпивкой и едой.

      – Много здесь вообще… иных?

      – Все так смешалось, мой друг, – сказал мальчик и посмотрел на Дорофея Наумовича яркими голубыми глазами с золотистыми искрами – а каждая искра являла собой сотню лет. – Миры соприкасаются то тут, то там. Многие научились приспосабливаться. Я вообще больше люблю ходить по грани и наблюдать. За это меня и прозвали Поплавком.

      Дорофей Наумович сел на ступеньку рядом. Занялась метель, но он не чувствовал холода. Город оставался сонным, утро все не наступало, и казалось, что время внезапно остановилось.

      – Я не знаю, что мне с этим делать, – наконец сказал