Кружок веселого волшебства. Михаил Викторович Позняк

лестницы. А вон там под домом вообще подвал огромный, да еще и не в один ярус. Но там темно, вода плещется, короче, я дальше не полез.

      Они вошли в подъезд. Пыльная лестница, сквозь мутные стекла пробивается дневной свет. Налево и направо – ряды комнат с какими-то брошенными вещами и отслоившимися обоями. Кусочки отвалившейся штукатурки. Между этажами кто-то нацарапал углем надпись о том, что именно он любит делать с молодыми женщинами, и даже снабдил иллюстрацией. Девушки посмотрели на нее с недоумением, такое им в голову даже не приходило.

      На третьем этаже было даже относительно чисто, по крайней мере, комната никаким хламом завалена не была, и ничем не воняло. Гарик прислушался, покрутил головой и сказал:

      – Вроде бы тихо. Никого нет. Тогда давайте начинать.

      – А что именно мы будем начинать? Вернее, с кого? – уточнил Ринат.

      – Надо с чего полегче, а дальше будем усложнять опыты. Так и научимся всему.

      – У меня, у меня полегче – аж запрыгал Эдик, – мне же не надо становиться никем!

      – Давай с тебя и начнем. Там и формула какая-то коротенькая. Завтра ты нам расскажешь, если будет что, а там например, за ведьм примемся.

      – Мы феи, а не ведьмы, – уточнила Таня.

      – Феи – так феи. В общем, смотрим, что тут рисовать надо, потом аккуратно все делаем и читаем текст.

      – Только на крысок мы смотреть не будем, жалко! – Таня увлекла Лену в соседнюю комнату.

      Сестры смотрели из окна на запущенный двор, какие-то сараи, деревья. И соседней комнаты доносились возня и ворчание Сереги.

      «Бойтесь старых домов, бойтесь тайных их чар, дом тем более жаден, чем он более стар,

      И чем старше душа, тем в ней больше задавленных слов» – внезапно процитировала Лена.

      – Ты чего это Бальмонта вспомнила? – удивилась Таня.

      – Не знаю, на душе как-то… ладно, вон уже мальчишки зовут.

      Рисунок со странными завитушками на полу был готов, Серега зажигал расставленные свечи, в середине приплясывал от нетерпения Эдик.

      – Все готовы? – Гарик раскрыл книгу и начал старательно зачитывать странно звучащие слова.

      День в небольшой конторе в Сыромятниках двигался своеобычным путем. Хлопали двери, слышался голос начальника, раздающего в своем кабинете очередные ценные указания. Стрекотала пишущая машинка. Лысоватый старичок в потертом костюме водил пальцем по строкам бухгалтерской ведомости, выискивая нужные ему цифры. Внезапно он вздрогнул и привстал с застывшим лицом. Пишущая машинка замолкла.

      – Александр Иванович, вам плохо? – озабоченно спросила машинистка Любочка, – Сердце, да?

      Старик не слышал. «Не может быть» – проносилось в его голове, – «Этого не может быть!»

      Трясущейся рукой он оперся о стол и бессильно осел на жесткий конторский стул. Взгляд приобрел наконец осмысленное выражение.

      – Все в порядке уже, не надо ничего, – успокаивающе сказал он Любочке.

      – Вы бы вышли на улицу воздухом подышать, – сказала пожилая Серафима Сергеевна, –