Белые гондолы. Дары Отступника. Виктор Довженко

По всей видимости, это изваяние не высечено из стены тоннеля, а спущено с поверхности через центральный котлован и неизвестным способом доставлено в эту часть тоннеля. Об этом говорит сильное отличие гладкой полировки сводов от грубой обработки каменной физиономии. «Голова» установлена в том месте, где тоннель вошел в обширную естественную полость в граните. Неведомая машина, прорезавшая тоннель, войдя в эту пещеру, получила отдых на пару десятков метров, и, ничуть не отклонившись от своей траектории, продолжила резать камень уже на другом ее конце. Внушительный барельеф опирается подбородком на ладонь с шестью короткими мощными пальцами, которая образует выступ примерно на метр выше поверхности воды. Почти все, кто хотя бы раз видел уникальный артефакт, говорят о странной энергетике этого места. Даже гондолы, проплывающие мимо, случается, сносит к противоположной стене, что заставляет краснеть симпатичных молоденьких рулевых под недовольными взглядами потревоженных пассажиров.

      На той или иной стене Канала можно увидеть высеченные в граните тексты неизвестной письменности, которые давно стали основным приложением сил упорных ученых, не первый год бьющихся над их анализом.

      Глава 3. Субботнее Озеро

      На следующий день, в субботу, проснувшись довольно поздно, я решаю совершить небольшую прогулку по одному из немногих маршрутов, которые может предложить город. Погода, как обычно в этих местах, стоит сухая и солнечная, листья редких деревьев изо всех сил сопротивляются осеннему ветру. Я медленно прохожу через парк. Дворники с раннего утра размели дорожки от песка, нанесенного за ночь ветром, никогда не оставляющим своих забав. Вокруг много детей, собак и птиц. Теплый воздух закручивают в спирали проносящиеся ребятишки, тишина парка оттеснена вдаль, к массивной ограде. Только поздно вечером она приползет обратно, на мозаичные дорожки и каменные скамьи.

      Далеко впереди горит золото креста часовни. Наземная окружность котлована Озера забрана в ажурную бронзовую вязь перил. Это зеленоватое кружево многократно усиливает ощущение разрыва каменной тверди, которая словно расступается вокруг поднимающегося из глубины золотого сияния.

      На площади, с невысокими двух и трехэтажными домами по периметру, играет оркестр. Пожилые музыканты, усевшись на ступеньках скромного памятника первооткрывателям Канала – знаменитому ослу и его хозяину, исполняют военный марш на потертых инструментах. Они приходят сюда каждые выходные, и неизвестно, кто получает большее удовольствие, дети, разглядывающие огромную медную трубу, заклеенный барабан и блестящие клапаны кларнета, или сами исполнители вальсов и маршей, перед которыми танцует восторженная малышня, и хлопают в ладоши веселые молодые парочки.

      Немного посидев напротив оркестра и послушав вальс времен русско-японской войны, я подхожу к перилам, опоясывающим Озеро на уровне синего в звездах купола часовни. Почти вся огромная чаша котлована