Стакан. Глеб Андреевич Васильев

Трехстримегистратисом, а лишь Трехручкой погоняют.

      – Значит, если бы ты не снял шляпу и не показал свой уродливый стакан… – начал Бальтазар, но Трехручка не дал ему договорить.

      – Я сейчас, ядерная кулебяка, башку с твоей дохлой шеи сниму! – зеленокожий вцепился в горло Силагона и не отпускал его до тех пор, пока Полулунок не выдал ему порцию тумаков.

      – Мне чрезвычайно отвратно путешествовать в такой компании, – продышавшись, заявил Бальтазар.

      – За словами следи, благородие вшивое, – огрызнулся Трехручка.

      – А вы знаете, почему бобры долго живут? – Халфмун вытащил нож из-за пояса, погладил лезвие, засунул его обратно и сам ответил на свой вопрос. – Потому что язык за зубами держат.

      Хоть еды и воды хватало вдоволь, путешественники обрадовались, когда долина вывела их к поселению.

      – Не Красвиль, конечно, но есть некое очарование в этой примитивной хозяйственности, – сказал Силагон, глядя на приземистые бревенчатые домики, сарайчики, аккуратные грядки и возвышающуюся над ними огромную ветряную мельницу.

      – Во-во, чую, есть здесь, чем поживиться, – Трехручка потер руки.

      – О! Привет, чужестранцы! – внимание Халфмуна и его товарищей привлек голос, раздавшийся из ближайшего домика. На крыльце сидел крошечный улыбающийся человечек с аккуратной рюмкой на голове. Если бы не длинная седая борода, его можно было бы принять за ребенка.

      – Здравствуйте, – сказал Полулунок, Силагон кивнул, а Трехручка расшаркался в нелепом реверансе.

      – На праздник к нам в Виргинию прибыли? – спросил человечек и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Да, долго же все мы ждали такого события! К нам уже и из Брукхола, и из Волыни, и даже из Мупляшек гости приехали. Наконец-то мы покажем этим…

      – С кем это ты тут болтаешь, Бублик? – за спиной бородатого человечка появилась облаченная в серую хламиду огромная фигура, на фоне которой он выглядел как виноградина рядом с арбузом.

      – Мергатройд, милая, я привечаю гостей, – Бублик нервно рассмеялся. – Рассказываю им, какая большая трагедия постигла нашу бедную Виргинию.

      – А коз ты подоил, яблоки собрал, малышу пеленки выстирал и отхожий котел вычистил, чтобы бездельничать? – пророкотала Мергатройд, чью голову венчала корона из щепок.

      – Сию минуту, – пискнул Бублик и шмыгнул прочь, словно мышь.

      – Путники, не в добрый час довелось вам посетить нашу чудесную Виргинию, – Мергатройд горестно вознесла руки к небу, от чего ее груди, похожие на мешки с мукой, ударились друг о друга. – Сегодня тьма и грязь сгустились над этой благодатной долиной, и мы обязаны разогнать тучи, убрать нечистоты и вернуть самое дорогое – чистоту и праведность.

      – Ты что-нибудь понимаешь, умник? – Трехручка тихо спросил Бальтазара.

      – Я все понимаю, глупыш, – шепотом ответил Силагон. – У них тут э… день сбора налогов.

      – Мы пришли издалека и не знакомы со здешними традициями, – сказал Халфмун,