Стакан. Глеб Андреевич Васильев

хламом дверцу, из-за которой на Полулунка повеяло могильным холодом и запахом гнили.

      – Определенно, путешествие на север покажется тебе детской забавой, – Халфмун с трудом протиснулся в узкий дверной проем ванной комнаты. Захлопнув за собой дверцу, он с удивлением обнаружил, что торчащий из стены краник способен выдавать горячу воду. Полулунок стащил с себя грязную сырую одежду и с наслаждением погрузился в ванну. Разомлев в тепле, изнуренный Халфмун закрыл глаза и тут же уснул. Во сне он видел весеннюю Бобровую Заводь и улыбающуюся Унию в венке из одуванчиков.

      Проснувшись, когда вода в ванне остыла, Полулунок выстирал одежду и приступил к сборам. Разгребая завалы мусора в поисках чего-нибудь съестного, Халфмун наткнулся на картину в треснувшей раме. С картины на него смотрели три улыбающихся человека – высокий статный мужчина с хрустальным бокалом на голове, красивая женщина с изящной вазой и пухлый жизнерадостный мальчик, в котором Полулунок по головному картонному стаканчику с удивлением узнал Бальтазара. Счастливое семейство стояло перед ладным маленьким домиком, щедро украшенным изображениями экзотических цветов и диковинных животных.

      – Давно ты переехал в этот дом? – спросил Халфмун.

      – Ты о чем? Я тут живу с самого своего рождения, – ответил Силагон. – Раньше вместе со мной жили родители, но пять лет назад, в год моего совершеннолетия, они покинули меня.

      – Мне очень жаль, Бальтазар, – проговорил Полулунок, чувствуя себя неловко от того, что затронул такую болезненную тему.

      – А уж мне-то как жаль, – Бальтазар скрипнул зубами. – Эти подлые эгоисты купили дом в два раза больше, переехали в него, а меня оставили тут. Сказали, что я должен научиться заботиться о себе самостоятельно. А чему тут учиться? Самостоятельность у меня в крови. Нет дела, которое было бы мне не по плечу, и то, как я веду хозяйство в этом роскошном доме, отличная демонстрация моей зрелости.

      Сложив в свою сумку все полезное для путешествия, что отыскалось у Бальтазара, Халфмун ладонью стер толстый слой пыли с оконного стекла, приметил на небе северную звезду и заново улегся спать. При этом он бесцеремонно занял единственную кровать в доме, а на многочисленные визгливые возражения Силагона ответил одной фразой: – Умолкни, пожалуйста, завтра у нас будет долгий трудный день.

      4

      Полулунок не ошибся – следующий день начался с трудностей. Кое-как заставив себя встать с кровати, он потратил немало сил и времени на то, чтобы разбудить свернувшегося на полу Бальтазара. Халфмун долго тряс того за плечи и кричал «подъем!», но Силагон вскочил на ноги, лишь услышав слово «полиция».

      – Что? Где? Зачем полиция? Я ничего и никогда, клянусь! – бешено озираясь, бормотал Бальтазар.

      – С добрым утром, – Полулунок впихнул в руки перепуганного Силагона свою дорожную сумку. – Пора в дорогу. Припасы будем нести по очереди – скажешь, когда устанешь.

      – Я это… уже, – Бальтазар присел под весом сумки, его колени дрожали. Халфмун молча