Змей Горыныч. Сергей Пациашвили

грамота есть?

      Олег протянул руку, и Филипп вручил ему бумажный свёрток. Сотник поднял его высоко над собой.

      – Отлично! – произнёс всадник, – а я – воевода Змеиной Заставы – Всеволод, поставленный сюда волей воеводы Святослава Вольги. А теперь подъехай и покажи мне свою грамоту.

      Олег дёрнул за вожжи и поехал вперёд, богатыри же вздохнули с облегчением, все, кроме Гарольда, который теперь перестал смеяться и стал мрачнее тучи.

      Глава 5.

      Свадьба.

      – Ты совсем не любишь меня, – надувала губки Милана, – почему ты так плохо учишься?

      – Я люблю тебя больше жизни, – клялся ей Ратмир, надеясь увидеть милую сердцу улыбку. Края губ красавицы действительно приподнялись, но она теперь изо всех сил старалась сдерживать улыбку, морщила лоб и сжимала губы, отчего становилась ещё прекраснее.

      – Нет, не любишь, отец Феофан мне всё рассказал.

      – Я не могу рисовать, как велит мне отец Феофан, – оправдывался юноша, – он совсем не позволяет мне рисовать природу. А лица на иконах совсем не похожи на лица живых людей. Я не смогу нарисовать тебя так, как пишут святых. Не обижайся, ангел мой.

      Теперь Милана уже не могла сдерживать улыбки, от которой на сердце у Ратмира тут же стало невероятно тепло. Они были одни, в городскому саду, дворовая челядь княжны гуляла где-то далеко. Уже второй год Ратмир нёс у неё службу, и это было самое счастливое время в его жизни. В последний год он каждый день по нескольку часов проводил с греческими мастерами, которые обучали его живописи. С ними же он начал учить ромейскую речь. Так же молодой человек научился собирать травы и коренья, которые затем сушил, размельчал и смешивал с водой, получая краски для палитры. Но церковная палитра казалась Ратмиру очень бедной. Она годилась только для написания церковных сюжетов и совсем не подходила для описания природы. А природные пейзажи Ратмир любил больше всего на свете, после юной княжны. Он часами проводил время за городом, собирая травы и коренья, затем сушил и смешивал их, желая получить новые краски. Юный художник мучительно просиживал часами на улице, пытаясь изобразить пейзажи с невероятной подлинностью, но получалось всё равно не очень. И тогда всё начиналось по новой: травы, коренья, смеси, краски, палитра. Зимой достать материалы стало невероятно сложно, и Ратмиру пришлось на время оставить свои поиски. Он рассчитывал, что теперь будет больше времени проводить с княжной, но вышло всё иначе. Наедине с Миланой он мог оставаться только тогда, когда они выходили на улицу, в саду или во дворе. В свои покои она, разумеется, его не пускала, это было слишком опасно, их могли заметить, и тогда на них бы обрушился гнев юного князя, что как минимум разлучило бы Ратмира с княжной. И влюблённые вынуждены были видеться в присутствии многочисленной княжеской челяди и знатных гостей девушки. Здесь Ратмир узнал жену воеводы Святослава Вольги, вдов богатырей Садка и Кости Новоторжанина и многих других знатных женщин. Каждая из них норовила рассказать Милане о множестве знатных женихов,