Третья жизнь кошки. Бабулин Константин Леонидович

неожиданно вспомнил, что видел очень похожую картину в запаснике Русского музея. Дублей этот художник никогда не делал, о чём эксперт и сказал владельцу. Тот испугался, и отнёс картину на технологическую экспертизу, которая показала, что картине не сто лет как нужно, а от силы три. Следствие отработало два направления: с одной стороны пошли по цепочке тех, кто имел отношение к продаже, а с другой стороны  пошли в запасники музея. Оба пути замкнулись на эксперте Веснер И. А.  Удастся ли довести дело до судебного решения большой вопрос, с учётом того что прокурорский надзор осуществляет как раз Брагин, но то что преступная деятельность по подделке серьёзных картин на время приостановлена  факт. И мы знаем, что помощники Брагина ищут исполнителя для какой-то очень серьёзной работы.

      – Интересная история, но зачем вы её рассказываете мне?

      – Мы считаем, что ваша работа в доме Брагина, каким-то образом, может иметь к этому отношение. Может быть, они через вас попробуют найти специалиста по подделыванию. Всё-таки вы знали людей, которые этим занимались. Мы хотим, чтобы вы помогли нам взять Брагина и компанию.

      – А зачем мне помогать вам?

      – Если я правильно понимаю ваши отношения с Халитовой, то виновником её и ваших проблем был как раз Брагин, и именно из-за его усилий, Халитовой пришлось лечь под Кригова. Возможно, именно он и Кригова убил, потому что тот стал мешать ему, добраться до бизнеса Халитовой. Потом, каким-то образом, запугал её, и заставил взять вину на себя. Также возможно, что покушение на вас, тоже было сделано для устрашения Халитовой. И вот теперь  у Вас есть возможность отомстить ему.

      «Воспоминания обрушились с невероятной силой. Подполковник Лоскутов растворился вместе с домиком и я снова стою перед нашей кроватью».

      Семь лет назад

       Я стою перед нашей кроватью, но в ней сейчас со Светой лежу не я, а совсем другой человек. Почувствовал взгляд, открыл глаза, не боится, хотя пистолет в моих руках совсем не игрушечный.

      – И что ты собираешься с ним делать?

      Она тоже открыла глаза, в них ужас, она боится меня.  МЕНЯ? Я не могу в это поверить. Я не могу это видеть. Как она могла? Зачем? С ним? Он трахал её в нашей пастели? Она стонала под ним, она закидывала свои ноги ему на спину. Я слышу это, я вижу это. Я чувствую этот запах. Я не могу это вынести. Холод тисками сжимает сердце.

      – Лучше присоединяйся к нам детка, давай не стесняйся. Света скажи своей сучке, как нам было хорошо…

      Сучке? В этот момент он что-то увидел в моих глазах, дёрнулся к стулу с  одеждой, но я уже нажимала на курок: раз, два, три, четыре, пять, осталось ещё четыре выстрела. ОНА смотрит на меня, прижала простыни к груди, молчит, в глазах тоска и ужас, и пистолет в моих руках направлен прямо на неё. Я пять пуль всадила в этого жирного борова.  Одна из пуль пробила ему горло, и теперь его кровь фонтанчиком вытекает вместе с его жизнью. В воздухе кружат перья от подушки, как снег зимой. Холодно.