Иллюзия. Игорь Григорьян

красных светил.

      Свет, словно выпрыгнул из-за угла и засиял инфракрасным спектром, неся с собой тепло. Одновременно с теплом пришло полное непонимание природы происходящего.

      – Где мы? – это единственное что я смог выдавить из себя.

      – Везде, – Агафья Тихоновна тихонько наклонилась ко мне и объяснила, – Природа этого мира такова, что Солнце, как и любое физическое тело, одновременно находится в каждой точке Пространства, поэтому мы и видим добрую сотню солнц на небосводе. Но оно одно. Просто везде и сразу. Как и мы. Времени, таковому, к которому мы привыкли, здесь не существует, – акула шептала мне на ухо, – ведь подумайте, по сути, что такое Время? Это такое измерение в Пространстве, благодаря которому все происходит не сразу. Просто набор фотокарточек, каждая из которых показывает свое мгновение. Вот поэтому так много солнц, ведь здесь – все фотокарточки сразу и прямо сейчас, наложенные друг на друга. А мы с вами просто немного изменили настройки и получили возможность видеть несколько фотокарточек сразу. Мы – наблюдатели.

      Агафья Тихоновна медленно встала, подплыла к темному озеру, продолжая говорить:

      – По сути – Время и есть альбом с фотокарточками, который существует сразу и целиком. Но ваши органы восприятия, включая мозг, не в состоянии показать вам все сущее одновременно. И вам приходится листать снимок за снимком. Этот процесс и называется человеческой жизнью.

      – А можно сразу заглянуть в конец альбома?

      – Да, если предположить что у него есть конец.

      – Я имел в виду, в конец моего личного альбома, ведь когда-то же меня не станет.

      – Не станет, – как эхо повторила Агафья Тихоновна, – конечно, не станет, – а кого это – вас?

      – Меня, человека.

      – Человека? – она рассмеялась, – вы – человек? Человек, это ваш биологический вид и точка. Ваш – притяжательное местоимение. Ваш – это значит, вид, который принадлежит вам. Или к которому принадлежите вы. Это суть одно и тоже. Но это не вы.

      – Эээээээ, – я не знал что сказать, – но кто тогда я?

      – А вот это нам и предстоит выяснить, – Агафья Тихоновна подмигнула мне черным пуговичным глазом, – кто вы такой.

      Акулий глаз вновь обрел человеческую глубину и я увидел в нем свое отражение. Желтый вертикальный зрачок смотрел на меня из зеркала, созданного самой Природой. Я часто заморгал, прогоняя наваждение, а акула весело засмеялась. Она знала что я увидел. Точно знала. Но ничего не сказала. И видимо, не собиралась говорить.

      – Кто я? – повторив вопрос я еще раз взглянул в глаза моей спутнице, – кто же я?

      Озеро отражало тепло доброй сотни новых солнц, его поверхность потеряла матовость и прямо в воде, то здесь, то там просматривались очертания двух тел – акулы и человека. Два совершенно разных биологических вида мирно шли, беседуя на ходу.

      – Значит, нам туда? – зачарованный, как я думал, видением, я кивнул в сторону темной, но прозрачной воды.

      – Или туда, – акула